Русское общество накануне 1917 года было уже полностью подготовлено к колоссальному взрыву. Однако большому взрыву был нужен детонатор, взрыватель. Чтобы взорвать Россию, нужно было вскрыть всё глубинные противоречия империи Романовых. Нарушить хозяйственное развитие страны, обострить больше обычного бедствия простого народа, дестабилизировать национальные окраины и подтолкнуть верхушку империи к заговору. В роли такого детонатора выступила Первая мировая война!
Пример уже был – Японская кампания. Когда война с Японией позволила инициировать т. н. Первую русскую революцию, поднять на борьбу с самодержавием самые различные силы: от либералов до социал-революционеров, анархистов и националистов. При этом значительная часть общества была равнодушна или даже враждебна к войне с Японией, не понимала её целей. Для большинства народа Желтороссия, как и авантюры в Корее и Китае, ничего не значили. Так и в Первую мировую войну для крестьянского большинства России проливы (Босфор и Дарданеллы) ничего не будут значить.
Однако война с Японией, по сути, была репетицией сноса Российской империи. Война была на удаленном театре, отвлекла только часть русской армии и не могла так потрясти империю, что вызвать её обрушение. Нужен более мощный конфликт. Им и стала война с Германией. Вступать в войну с мощным, индустриально развитым врагом, с отличной армией и военно-промышленным комплексом было для тогдашней России самоубийством. Это отлично понимал и Пётр Аркадьевич Столыпин, и множество других разумных людей, особенно много их было среди правых-традиционалистов (их либералы записали в «черносотенцы»). Даже русский мужик Григорий Распутин это понимал (не зря его британская разведка руками выродившихся российских аристократов и устранила).
Воевать России пришлось за интересы Англии и Франции, за их кредиты. Коренных противоречий между Германией и Россией не было. Только незначительная часть германской элиты требовала похода на Восток для расширения «жизненного пространства». Только после начала войны эти лозунги в Германии станут программой, чтобы оправдать войну с Россией. Главными противниками Германии были Франция и Англия. Францию немцы хотели разгромить, чтобы раз и навсегда показать, кто хозяин в Европе. А Англия мешала глобальному продвижению германских экономических интересов. То есть это был конфликт внутри западного мира. России в него лезть не надо было. Достаточно было найти общий язык с Германией, получить спокойный тыл в Западной Европе и заниматься своими делами. Очевидно, что Германия даже разбив союз Англии и Франции (что было сомнительно, так как, за ними стояли США), не могла установить мировое господство. У германцев не было возможности полностью поглотить и разрушить Францию и Англию, и особенно США. В западном проекте сложилось два враждебных блока: германский (Германия и Австро-Венгрия) и романо-англосаксонский (Франция, Англия и США). Италия лавировала бы между ними.
Россия же могла в это время совершить прорыв в образовании и науке (ликвидация безграмотности, общее начальное, а затем и среднее образование), начать форсированную индустриализацию, развивать сельское хозяйство, укрепить оборону на самых опасных направлениях, тянуть новые железные дороги, шоссе, развивать Север, Сибирь, Дальний Восток, Туркестан, выходить со своими товарами на Восток и т. д.
С Германией Россия могла жить в мире и взаимовыгодно сотрудничать (как и с Японией). Однако немцев и русских стравили, как до этого японцев и русских. Об этом хорошо написано в интересных книгах Сергея Кремлёва: «Россия и Германия: стравить! От Версаля Вильгельма к Версалю Вильсона. Новый взгляд на старую войну»; «Россия и Германия: вместе или порознь? СССР Сталина и рейх Гитлера»; «Россия и Германия: путь к пакту»; «Россия и Япония: стравить!»
По сути, Петербург провели. Англофильская и франкофильская части правящей верхушки империи подставили народ и страну. Прозападная «элита» срывала все попытки естественного сближения немцев и русских. Она торпедировала Бьёркский договор, который был подписан во время встречи императора Николая II с германским императором Вильгельмом II в июле 1905 года у балтийского острова Бьёрке на борту императорской яхты «Полярная звезда». Император Николай II мог спасти империю от большой беды. Но инициатива царя встретила сопротивление российских сановников и МИДа. В. Н. Ламздорф и С. Ю. Витте сумели убедить императора в необходимости расторгнуть соглашение. Император выразил слабоволие и поддался на это давление в интересах Англии и Франции. Взамен Россию окончательно втянули в англо-французский военный блок, Антанту и привязали крупными кредитами.
Об опасности войны с Германией царю докладывал не только П. Столыпин. Бывший министр внутренних дел и член Государственного совета Пётр Николаевич Дурново незадолго до Первой мировой войны предостерегал Николая II от выступления против Германии, полагая, что эта война будет гибельной для монархии. Это отражено в знаменитой «Записке Дурново» от февраля 1914 года. Дурново точно предсказал ход мировой войны, указав, что России достанется главная тяжесть войны и «роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны», так же точно отметив «недостаточность наших военных запасов» (породившую «снарядный и ружейный голод» 1914—1915 гг.). Дурново отмечал, что в случае поражения Россия впадёт «в беспросветную анархию, исход которой трудно предвидеть». Не зря в исторической публицистике записку Дурново называют «пророческой»: считается, что все основные предсказания бывшего министра сбылись.
П. Н. Дурново (1845—1915)
Дурново отмечал: «Центральным фактором переживаемого нами периода мировой истории является соперничество Англии и Германии. Это соперничество неминуемо должно привести к вооруженной борьбе между ними, исход которой, по всей вероятности, будет смертельным для побежденной стороны. Слишком уж несовместимы интересы этих двух государств…». Это было давнее столкновение «континента» и «моря». Могущество Британии основывалось «на владычестве над морями, мировой торговле и бесчисленных колониях». А Германия бросала вызов этому могуществу, претендуя на место в первой скрипки в концерте западных держав. Германцы быстро развивали флот, британцы старались сохранить превосходство на море. Германские товары повсюду теснили британские, подрывая экономическое процветание Англии. Однако, с учётом мощи индустрии Германии, рано или поздно немцы взяли бы вверх в этом соперничестве.
Таким образом, между Англией и Германией неизбежна борьба не на жизнь, а на смерть. Однако, ни Англия, ни Германия не могли нанести друг другу смертельный удар. Германцы могли попытаться вызвать восстание в Ирландии, Персии, Индии, экономически потеснить англичан в Латинской Америке. Германский флот, особенно подводный, мог путем блокады создать некоторые экономические трудности английской метрополии. Но мощный британский флот мешал высадке германской армии в Англии и мог блокировать морские коммуникации Второго рейха и захватить германские колонии. При самой большой удаче англичане могли в решительной битве утопить германский флот. Но этим вынудить Германию к миру было нельзя. Англии, как это уже не раз было в истории, необходимо «пушечное мясо».
За англичан на континенте должны были воевать французы и русские. Франция, после войны 1870-1871 гг., имела сильные противоречия с Германией, мечтала о реванше. Кроме того, Франция и Германия (Пруссия) были традиционными соперниками в Европе. Для Франции поддержка России имела огромное значение, отвлекая значительные силы германской армии на Русский (Восточный) фронт. Германия не могла всеми силами обрушиться на Францию. Английская армия усиливала французскую. Английский и французский флоты вместе могли осуществить морскую блокаду Европы. Французская и английская экономики, колониальные империи имели больше ресурсов, чем державы Центральной Европы.
Россия же была традиционным противником англосаксов. Именно Англия и США подтолкнули Японию на войну с Российской империей. Как верно отмечал Дурново: «В сущности, Россия и Япония созданы для того, чтобы жить в мире, так как делить им решительно нечего. Все задачи России на Дальнем Востоке, правильно понятые, вполне совместимы с интересами Японии. … Слишком широкий размах фантазии зарвавшихся исполнителей, не имевший под собой почвы действительных интересов государственных - с одной стороны, чрезмерная нервность и впечатлительность Японии, ошибочно принявшей эти фантазии за последовательно проводимый план, с другой стороны, вызвали столкновение, которое более искусная дипломатия сумела бы избежать». Таким образом, ошибки Петербурга и умелая политика Англии привели к столкновению России и Японии. В реальности мир и тесное сотрудничество Японии и России на Дальнем Востоке – это вполне естественный процесс.
В других регионах Россия и Англия были соперниками. Наши интересы сталкивались в Тибете, Персии, Турции и на Балканах. Британцы опасались проникновения русских в Индию, хотя Петербург и не проявлял интереса к Южной Азии. Более того, сближение России с Англией резко обостряли отношения с Германией. Нарушался статус-кво. Германия вынуждена была идти на обострение, пока имелась возможность переломить ситуацию в свою пользу.
Как писал Дурново: «Стоило, однако, нам стать на путь тесного сближения с Англией, как тотчас последовало присоединение Боснии и Герцеговины, которое так легко и безболезненно могло быть осуществлено в 1905 или 1906 году, затем возник вопрос Албанский и комбинация с принцем Видом. Русская дипломатия попробовала ответить на австрийские происки образованием Балканского союза, но эта комбинация, как и следовало ожидать, оказалась совершенно эфемерною. По идее направленная против Австрии, она сразу же обратилась против Турции и распалась на дележе захваченной у этой последней добычи. В результате получилось только окончательное прикрепление Турции к Германии, в которой она не без основания видит единственную свою покровительницу. Действительно, русско-английское сближение, очевидно, для Турции равносильно отказу Англии от традиционной ее политики закрытия для нас Дарданелл, а образование, под покровительством России, Балканского союза явилось прямой угрозой дальнейшему существованию Турции, как Европейского государств». В результате англо-русское сближение ничего полезного для нас не принесло, активизировало действия Австрии на Балканах, усилило разлад среди балканских государств, привело Турцию в германский блок и в будущем вело к войне с Германией.
Дурново верно определил, что Османская империя выступит на стороне Германии. Италия будет стремиться к расширению своей территории, в силу политических и экономических интересов, и за Германию не выступит. А расширение земель и сферы влияния Италии можно произвести только за счёт Австро-Венгрии и Турции. Поэтому не исключена «возможность выступления Италии на стороне противогерманской коалиции, если бы жребий войны склонился в ее пользу, в видах обеспечения себе наиболее выгодных условий участия в последующем дележе». В этом позиция Италии схожа с Румынией. Бухарест останется нейтральным, «пока весы счастья не склонятся на ту или другую сторону». Затем Румыния, руководствуясь политическим эгоизмом, примкнет к победителям, чтобы быть вознагражденною либо за счет России, либо за счет Австро-Венгерской империи. Сербия и Черногория, несомненно, выступят против Австрии. Болгария выступит против Сербии, то есть на стороне германского блока. «Греция, по всей вероятности, останется нейтральной или выступит на стороне, противной Турции, но лишь тогда, когда исход будет более или менее предрешен». Действительно, Греция вступила в Первую мировую войну на стороне Антанты 2 июля 1917 года, до этого сохраняла нейтралитет. Америка и Япония будут враждебны Германии. А ослабление России, отвлечение её на Запад от Востока, отвечает японским и американским интересам. Более того, не исключена возможность выступления США и Японии против Германии, с целью захвата «плохо лежащих германских колоний».
Далее Дурново отмечал: ««При таких условиях борьба с Германией представляет для нас огромные трудности и потребует неисчислимых жертв. Война не застанет противника врасплох и степень его готовности вероятно превзойдет самые преувеличенные наши ожидания». При этом сама Германия не стремится к войне, так как может добиться поставленных целей мирным путем. Но, «Германия не отступит перед войною и, конечно, постарается даже ее вызвать, выбрав наиболее выгодный для себя момент».
Дурново точно указал, что главная тяжесть войны, несомненно, выпадет на долю России, так как «Англия к принятию широкого участия в континентальной войне едва ли способна, а Франция, бедная людским материалом, при тех колоссальных потерях, которыми будет сопровождаться война при современных условиях военной техники, вероятно, будет придерживаться строго оборонительной тактики.Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам, а между тем сколько факторов будет против нас и сколько на них нам придется потратить и сил, и внимания».
Среди неблагоприятных факторов, которые будут активизированы во время войны, русский государственный деятель отметил: «взрыв вражды против нас в Персии, вероятные волнения среди мусульман на Кавказе и в Туркестане, не исключена возможность выступления против нас, в связи с последними, Афганистана, наконец, следует предвидеть весьма неприятные осложнения в Польше и в Финляндии». … «Что же касается Польши, то следует ожидать, что мы не будем в состоянии во время войны удерживать ее в наших руках. И вот, когда она окажется во власти противников, ими, несомненно, будет сделана попытка вызвать восстание, в существе для нас и не очень опасное, но которое все же придется учитывать в числе неблагоприятных для нас факторов, тем более, что влияние наших союзников может побудить нас на такие шаги в области наших с Польшей взаимоотношений, которые опаснее для нас всякого открытого восстания». Так в реальности произойдёт. В Туркестане произойдёт неприятное восстание. Польшу против нас сначала используют Германия и Австро-Венгрия, а затем наши «союзники» по Антанте. Финляндия снова станет оплотом революции. Кавказ во время войны будет дестабилизирован и после революции там произойдёт взрыв на почве национализма и бандитизма.
Также Дурново точно отмечал, что хотя Россия после войны с Японией,и готовилась к новой войне, но сделано недостаточно «при тех невиданных размерах, в которых неизбежно будет протекать будущая война». «В этой недостаточности, в значительной мере, виноваты наши молодые законодательные учреждения, дилетантски интересовавшиеся нашею обороною, но далеко не проникшиеся всей серьезностью политического положения», в котором оказалась Россия из-за действия МИДа, который активно шёл на союз с Англией и Францией, при «ура-патриотическом» настрое общества. Прежде всего следует отметить «недостаточность наших военных запасов», так как заготовительные планы не были выполнены из-за «малой производительности наших заводов». Проблема боезапаса армии «имеет тем большее значение, что, при зачаточном состоянии нашей промышленности, мы во время войны не будем иметь возможности домашними средствами восполнить выяснившиеся недохваты». При этом противник во время войны блокирует коммуникации на Балтийском и Чёрном морях, что ухудшит снабжение России необходимыми материалами.
Совершенно верно отмечалась чрезмерная зависимость обороны России от иностранной промышленности, нехватка у нас тяжелой артиллерии и пулеметов, значение которых было доказано опытом войны с Японией. Сеть стратегических железных дорог недостаточна, и железные дороги обладают подвижным составом, достаточным для нормального движения в мирное время, но несоответствующим тем колоссальным требованиям, которые будут предъявлены к нам в случае большой европейской войны. Также «не следует упускать из вида, что в предстоящей войне будут бороться наиболее культурные, технически развитые нации. Всякая война неизменно сопровождалась доселе новым словом в области военной техники, а техническая отсталость нашей промышленности не создает благоприятных условий для усвоения нами новых изобретений».
Продолжение следует…
Автор: Самсонов Александр
Свежие комментарии