ФОТО: CHROMORANGE / BILDERBOX/GLOBALLOOKPRESS
В минувшем году антикризисные социальные выплаты составили почти 800 миллиардов рублей. Господдержка позволила стабилизировать реальные денежные доходы, но их уровень всё равно оказался ниже докризисного. Правительственная помощь обеспечила людям минимальный доход, но не смогла сдержать падение доходов населения в целом. Именно социально-экономические проблемы пытаются использовать, провоцируя всё новые протестные настроения. Однако задачи, связанные с развитием экономики, не решаются на площадях. В этих и других тонкостях происходящего в студии "Первого русского" разбирались Юрий Пронько и экономист Антон Любич.
Юрий Пронько: И вот теперь год 2020-й, который, с точки зрения предварительных данных, становится "ужас-ужас-кошмар". Как быть в этой ситуации? Как расшивать проблему, которая реально существует и которой пользуются, скажем так, некоторые товарищи?
Антон Любич: Следует подключать институты, которые должны работать над решением этих проблем. У нас в 2021 году выборы в Государственную Думу. Многие по этому поводу настроены очень саркастически, потому что прекрасно помнят, как проходили выборы 2016, 2011 годов.
Если кое-кто кое-где вновь решит перегнуть палку и кое-какая партия опять получит три четверти голосов, а Дума снова станет "не местом для дискуссии", тогда, к сожалению, все те люди, о которых вы говорили, будут пытаться решать свои проблемы на улицах. Что, на мой скромный взгляд, всё же неправильно.
Нужно заставлять работать институты, сформировать ту Думу, которая сможет донести до правительства голос рядовых избирателей.
– На ваш взгляд, возвращение населения по уровню доходов в 2010 год – это объективность или субъективность? Ведь параллельно нам же нахваливают якобы имеющуюся макростабильность. Но для людей изучающих и анализирующих очевидно, что эта макростабильность как раз и достигнута за счёт обнищания населения. То есть мы не видим галопирующего темпа роста инфляции. Хотя если разобраться по группам товаров и направлений, изучить потребительскую инфляцию и инфляцию производителей, то там обнаружится много интересного. И это вовсе не то, о чём глава ЦБ Эльвира Набиуллина нам рассказывает...
– Я к статистике официальной отношусь очень скептически по очень простой причине. Вы озвучили цифру 19,6 миллиона бедных. И добавили, что их стало на 400 тысяч больше. А я хорошо помню, что цифра была 22 миллиона бедных. То есть у нас увеличилось количество бедных, по официальной статистике, с 22 миллионов до 19,6? Я это называю "напёрстничеством".
Давайте руководствоваться словами президента. А он сказал: средний класс начинается с 17 тысяч рублей. Вот вам отсечка. Значит, если мы берём доход в 17 тысяч рублей, то мы получаем 36,5% бедных в России. Это 53 миллиона человек на конец 2019 года.
– То есть, получается, даже больше, чем каждый третий.
– Да. Если мы посчитаем ещё и по косвенным показателям, по кредитам, по снятым депозитам, по оставшимся без работы, по обратившимся за социальными пособиями, то получим ещё примерно 10 миллионов человек, доходы которых в 2020 году упали ниже планки в 17 тысяч на каждого члена семьи. Таким образом, даже по грубым подсчётам, сегодня в стране 60 миллионов бедных. О чём мы вообще разговариваем? Макроэкономическая стабильность проявляется в том, что люди стабильно верят в свою страну. Это главный показатель макроэкономической стабильности.
– Хорошо сказано, да.
– У нас богатые люди не верят в страну. У нас за семь лет из страны уехали 100 тысяч долларовых миллионеров. Мы о чём вообще разговариваем? Это те, казалось бы, успешные люди, которые заработали деньги. Причём, я сейчас говорю об официальных доходах, происхождение которых можно подтвердить, а не о полковниках ФСБ и МВД, с квартирами, набитыми тюками с наличными. Это показатель макроэкономической стабильности? Извините, я так не считаю.
И ещё важный момент. Мы всегда говорим о количестве бедных. Я понимаю, что каждому человеку, который находится внизу этой пирамиды, хотелось бы, чтобы его проблемы решались в первую очередь. Но давно известно, что проблемы бедности решаются по мере расширения среднего класса. Соответственно, возникает спрос на рабочие места. И у тех, кто вчера был бедным, появляется работа и доход.
Что мы сегодня видим? Я сказал о миллионерах. В Соединённых Штатах 6% населения долларовые миллионеры. Каждый американец имеет в среднем одноклассника, ставшего миллионером. А у нас один миллионер приходится на, соответственно, 10 школьных классов, если не на 20. В процентном соотношении это лишь 0,2% населения.
– И те – свалившие из России. Это вызывает какое-то шизофреническое состояние диссонанса. С одной стороны, деятели нам рассказывают о том, что они достигли успеха, стабилизировали ситуацию, у них "исторически низкая инфляция" (это одно из заявлений главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной. – Ред.). Они говорят: мы даже в ковидный кризисный год собрали... А я поправлю: содрали, а не собрали. Ведь тот же министр финансов России Антон Силуанов заявил, что 1 триллион рублей в 2020 году просто не успели потратить. Это такие игры, безответственность? Что вообще происходит?
– А кто с них спрашивает? Никто из тех, у кого есть полномочия спросить.
– В том числе та же Дума.
– Да. Кто в Государственной Думе написал соответствующий запрос? Там же есть целый Комитет по надзору за финансовыми рынками. Были содержательные запросы?
– Комитет по бюджету и налогам.
– Где запросы? Где активность депутатская? Этого ничего нет. Соответственно, и такой подход. У банков на сегодняшний день рекордная прибыль. Они в 2020-м до показателей 2019 года всего 6% недотянули. Это говорит о том, что они просто загоняют население в кабалу. У нас 3% вкладчиков держат 90% вкладов. Это реальные выгодоприобретатели той системы, которая сейчас есть.
В любой нормальной экономической системе, когда закредитовано и население, и производственный сектор, когда вымываются оборотные средства у предприятий, когда в целом падают доходы, запускают печатный станок. Это говорит о том, что экономика находится в предпараличном состоянии.
Нужно расшивать эту закредитованность. Что у нас делают? У нас поддерживают макроэкономическую стабильность. То есть искусственно удавку кредитную на шее экономики и населения затягивают. И говорят: ну, как же так, нельзя же залезать в карман рантье. Я говорю: извините, но рантье эти – монополисты, у нас нет какого-то абсолютно рыночного банковского сектора. Сказки не нужно рассказывать.
– Абсолютно с вами согласен.
– У нас пять банков, причём государственных, являются монополистами.
– И даже среди этих пяти есть один – равнее всех равных.
– И они затягивают искусственно высокими процентными ставками эту кредитную удавку.
– Иногда я слышу такие реплики: ну, кто вас заставляет брать кредиты? Зачем вы идёте в банки? Зачем вы берёте эту льготную ипотеку? Зачем вы идёте в микрофинансовые организации? Что ответите этой публике?
– Я хочу этой публике предложить съездить куда-нибудь на окраину Перми или в любой районный центр Пермского края.
– То есть не Москва и Петербург.
– Да. И посмотреть, в каких условиях люди живут. Когда вы говорите о том, что не надо брать льготную ипотеку, вы, пожалуйста, вспоминайте о том, что у нас расселение ветхого жилья отстаёт в два раза по темпам от того, как официально ветшает жильё. А я могу вам такие примеры официально не ветхого жилья показать, в краевой столице, что вы ахнете! Жильё официально пригодно для проживания, а там крысы бегают и едва ли не потолки проседают. Естественно, люди из такого жилья как-то пытаются сами выбраться.
А в районных центрах работы нет, ничего нет. Люди стоят в очереди, чтобы устроиться на почту работать. На работу идут в полицию, на почту, в школы и больницы. Все бюджетники. А кто не смог устроиться на бюджетные места, уезжают куда-то на заработки. Работы просто нет. И в городе самые центровые места всегда занимают бутики ростовщиков, микрофинансовые организации. Которых теперь жутко ограничили в процентах – 365 годовых, понимаете ли. Печальные были события, я хочу сказать.
– Я с вами соглашусь. Мы неоднократно в эфире нашего телеканала и говорили, и предупреждали, и увещевали: господа, давайте не будем доводить ситуацию до момента, когда большинству российского населения, кроме долгов, нечего будет терять.
Я категорический противник площадной демократии. Потому что я в неё не верю. Более того, я точно знаю, что ею воспользуются не те, кто выходит, а те, кто сейчас в окопе сидит. И посматривает внимательно. Это же не первый раз происходит. В прошлом столетии мы учудили дважды. Так учудили, что до сих пор не можем понять, как это могло такое произойти. А проблема есть.
И меня удивляют некоторые товарищи во власти, закрывающие глаза на происходящее. Давайте "пятую точку" всё-таки поднимем, давайте начнём работать!
Свежие комментарии