Новые корабли в пост-санкционную эру. Что мы сможем строить после СВО?

Санкции, наложенные на Россию после начала СВО, неизбежно потребуют пересмотра программ строительства надводных кораблей. И чем быстрее в руководстве Минобороны, ГШ и Главкомате ВМФ это осознают, тем меньше проблем, финансовых потерь, пустых корпусов на «вечной стоянке» на верфях и позора страна увидит впереди.

Увы, пока это не осознаётся, а промышленность в лице некоторых её представителей делает всё для того, чтобы ничего не изменилось (главное – чтобы не изменилось гигантское и невероятно дорогое «вбухивание» средств в подплав, при отсутствующей системе его противоминного и противолодочного обеспечения, не обеспеченных боевой устойчивости самих подводных сил, обороны баз и ближней морской зоны в целом).

Предлагаемая статья содержит в себе короткий обзор тех возможных вариантов постройки многоцелевых основных классов кораблей, которые остались у России. Это не значит, что можно делать только это. Но это значит, что все остальные пути не будут успешными и закончатся в том или ином виде провалом.

Краткая предыстория вопроса

О том, какими подходами в правильном варианте необходимо руководствоваться в строительстве надводного флота, автор писал в статье «Основы кораблестроительной политики: принципы и их применение». Все эти принципы верны и актуальны до сих пор, но теперь придётся сделать очень резкую поправку на то, что типаж кораблей вынужденно придётся сократить до предела.

Примером того, к какому результату привело применение таких принципов со стороны США, описано в статье «Фрегат «Перри» как урок для России: спроектированный машиной, массовый и дешёвый».

Реально имевшиеся технологические возможности страны были проанализированы и «разложены по полочкам» в статье «Основы кораблестроительной политики: большой и сильный ВМФ недорого».

Пришло время уточнить то, что там написано с учётом новых реалий.

Сразу оговоримся — речь идёт только о технических и промышленных возможностях, а не об итогах боевой деятельности ВМФ. То, как флот проявил себя на своей первой со времён Великой Отечественной войны большой военной кампании, это отдельная грустная тема. Автор несколько лет предупреждал, чем закончится любое столкновение нашего флота с «компетентным и понимающим, что он делает, противником», и, собственно, результаты налицо, и тот факт, что у противника флота как такового нет вообще, ничего не изменил.

Но это — тема для отдельного материала, а сейчас — техническая часть.

Как и ранее, будет дан определённый обзор по разным корабельным системам, с примерным перечнем того, что сейчас технически возможно, и что необходимо делать.

Прежде чем двигаться дальше, нужно ещё раз подчеркнуть — риск ядерной войны для РФ никуда не делся, более того, он растёт. Об этом заявил и В. В. Путин 7 декабря 2022 года, причём дословно.

Единственным средством сдерживания, гарантирующим ответный удар по США даже в случае «пропущенного» обезоруживающего удара со стороны американцев, являются морские стратегические ядерные силы с обеспеченной боевой устойчивостью.

Сейчас все смотрят на перспективы России через призму идущей войны, но надо понимать, что она или закончится, или превратится в вялотекущий пограничный конфликт, а вот угроза со стороны США в лучшем случае останется, в худшем вырастет до предела.

А обеспечение развёртывания и боевой устойчивости МСЯС невозможно ни без надводных сил, действующих в ближней морской зоне, ни без наряда сил в дальней, для чего нужны, помимо всего прочего, соответствующие надводные корабли.

По этой причине необходимость резко восстановить возможности флота становится всё острее и острее. А это невозможно без наращивания его численности, особенно в свете грядущего массового выбывания из строя кораблей советской постройки.

Острой эту необходимость делает и то, какой реально уровень адекватности задачам ВМФ показал Черноморский флот в ходе СВО. Напомним, что у Украины флота как такового практически нет, и трудно представить себе судьбу ЧФ, если бы адекватный флот у Украины был, хоть какой-нибудь.

А санкции, непрерывный рост экономического давления на РФ, технологическая блокада и неизбежный в ближайшем будущем экономический спад накладывают массу ограничений на то, как задача воссоздания флота может быть решена, и предъявляют массу требований к нашей системе принятия решений.

«Санкционка» и промышленное производство

Санкции, наложенные на Россию после СВО, наложили резкий отпечаток на технологические возможности страны, прежде всего в части комплектующих для электронных систем. Производство радиолокационных комплексов, систем связи, управляемых ракет, гидроакустического оборудования и других подобных систем оказалось затруднено.

При этом в основном ситуация не является катастрофической — большую часть комплектующих по-прежнему можно импортировать.

Правда, во-первых, не всё, что нужно, во-вторых, с задержками в поставках, в-третьих — по более дорогой цене, нежели ранее.

Поэтому, с одной стороны, некоторые дорогие и сложные корабельные комплексы производить теперь не получится. С другой, без корабельных электронных систем Россия не останется, но во-первых, придётся сократить их перечень, а во-вторых, пересмотреть ряд перспективных планов.

Некоторое время назад автором для журнала «Обозрение Армии и Флота» была написана статья «Противовоздушная оборона современных российских кораблей», в которой были обрисованы ближайшие перспективы корабельных систем ПВО. Статья не выкладывалась на ресурсах в сети Интернет, однако pdf-файл с ней есть в этом сообщении телеграм-канала «Морская мощь государства», и любой желающий может с ним ознакомиться.

Кратко перечислим то, какие доступные варианты остались у РФ в части корабельных систем ПВО.

В качестве радиолокационного комплекса для фрегатов и больших по размеру кораблей — «Полимент» с каким-нибудь «набором» серийных РЛС для обнаружения воздушных и надводных целей и управления огнём артиллерии. По большому счёту можно сказать следующее — какой бы корабль 1-го ранга в РФ ни замыслили, но по составу радиолокационных средств, РЭВ это будет «примерно 22350» — даже если это будет корабль в размерности крейсера.

Для кораблей размерности крейсера возможно использование РЛС «Поберезовик» для дальнего обнаружения и расширения частотной полосы работы средств обнаружения.

Ничего другого промышленность в своём нынешнем состоянии просто не осилит, по крайней мере в разумные сроки.

Санкции, безусловно, затруднят производство и этих подсистем, но по крайней мере, применительно к указанному составу оборудования их более-менее научились обходить.

Аналогичным образом возможен «обход» всех ограничений для производства РЛС, применённых на МРК проекта 22800 «Каракурт».

Далее цитата из упомянутой статьи о ПВО:


Ну или по-простому — корабль без «Полимента» может или иметь совместно работающие РЛС «Фурке» и «Позитив-М(МК)» (или хорошую сантиметровую РЛС обнаружения надводных целей с косекансной диаграммой направленности, способной работать и по низколетящим целям – то есть в приводном, проблемном для дм-РЛС слое), или только «Позитив-М(МК)» с каким-то РЛК, обеспечивающим обнаружение надводных целей, разумеется.

В качестве РЛС управления огнём артиллерии есть прекрасная 3-сантиметровая «Пума», и «Багира». В общем, есть даже выбор, но последнюю РЛС (как более простую и дешёвую) необходимо проверить по ракетам-мишеням РМ-24, включая их уничтожение артиллерийским огнём.

Остаётся актуальным и вопрос создания малогабаритной РЛС 8-мм диапазона для установки непосредственно на массовые установки АК-630М с целью повышения их эффективности против современных целей на необходимом уровне.

Прикинем примерный состав радиолокационных комплексов для надводных кораблей.

1. Эсминец, лёгкий крейсер, фрегат:
РЛС ОВЦ — 5П27 «Фурке-2» (или «Подберезовик»)
При этом крайне целесообразно иметь для ОВЦ две РЛС различного диапазона (ДМ и СМ).
РЛК ПВО — «Полимент»
РЛС ЦУ ПКРК — 34К1 «Монолит-Б»
РЛС УО артиллерии 5П-10 «Пума»

2. Лёгкий фрегат, большой океанский корвет (о концепции «океанского корвета» — см. статью «Океанский корвет как вариант для изучения»):
РЛС ОВЦ — 5П27 «Фурке-2»
РЛК ОВЦ — «Позитив-МК»
РЛС ЦУ ПКРК — «Минерал-М»
РЛС УО артиллерии 5П-10 «Пума» (или «Багира»)
Аппаратура радиокоррекции ЗУР

3. Корвет (800-2500 тонн водоизмещения)
РЛК ПВО — «Позитив-МК»
РЛС ЦУ ПКРК — «Минерал-М»
РЛС УО артиллерии 5П-10 «Пума» или МР-123-02 «Багира»
Аппаратура радиокоррекции ЗУР или отдельная система управления огнём ЗРК или ЗРАК, включая отдельные полотна РЛС или антенные посты.

Примечание – для ЗРАК типа «Панцирь-М» возможно применение штатной дециметровой СОЦ при условии обязательного сопряжения ЗРАК с хорошими сантиметровыми РЛС обнаружения в приводном слое.

Здесь стоит отметить, что с учётом некоторых нюансов работы РЛК «Монолит» в очень многих случаях более предпочтительным является использование надёжного и отработанного РЛК ЦУ «Минерал».

Второй же — это альтернативный комплекс для небольших кораблей.

Вот он:
РЛС «Позитив-М(МК)»
РЛК ЗРАК «Панцирь-М» без самого СОЦ «Панциря» — см. антенные полотна на мачте «Каракуртов»
РЛС ЦУ ПКРК «Минерал»
РЛС УО артиллерии 5П-10 «Пума» (или «Багира»)

Тут важно то, что такая связка по своим параметрам полностью заменяет дорогой и неработоспособный полк МФ-РЛК от АО «Заслон», но заменяет «без скидок», то есть обеспечивает те возможности в части радиолокации, которые обещали, но реально не обеспечили создатели МФ-РЛК «Заслон».

И всё на серийных изделиях с более чем умеренной стоимостью.

Возможно, если будет успешно завершена разработка ЗРК «Тор-МФ», получится использовать его вместе со штатной РЛС.

Это всё. Остальное или выводится в отдельную ОКР «на вырост» для обеспечения средствами РЭВ каких-то кораблей далёкого будущего, попадая на первый проект только после получения серийной литеры, или просто перестаёт существовать.

О «работе на перспективу» было написано в уже упоминавшийся статье «Основы кораблестроительной политики: большой и сильный ВМФ недорого», в этой статье работе на перспективу посвящён целый раздел, и повторяться смысла нет.

Нетрудно увидеть, что, например, из перечня доступных для страны РЛК выпадает экстремально дорогая и, мягко говоря, «неимпортозамещённая» конструкция от АО «Заслон». Даже до начала СВО обозначился системный срыв с выпуском этого РЛК (при огромных проблемах с реальной способностью решать задачи по предназначению). Сейчас же, в условиях санкций и технологических ограничений, постройка кораблей с этим комплексом — безумие в чистом виде, чреватое пустыми корпусами у достроечной стенки.

При этом сделаем оговорку — «Заслоновцы» пытаются исправить свои ошибки, это реально так. Насколько они преуспели, покажет сдача следующих корветов, но даже если комплекс покажет, что из-под него можно стрелять и попадать, его сложность, цена и проблемы с серийным выпуском на корветах не имеют оправданий.

Также «отпадают» разные существующие только на бумаге и нереализуемые в постсанкционную эру якобы перспективные «радарные пагоды», «радарные башни» и др. картинки с картинок.

Сейчас всё это невозможно: как в силу проблем с комплектующими, так и из-за ценовых аппетитов «уважаемых людей» — за дёшево они ничего делать не будут, а денег теперь нет.

Важно обратить внимание на то, что выше предложено всего три типа многоцелевых корабля. Для сравнения, сейчас в постройке проекты 21631, 22160, 22800, 20380, 20385, 22350.

При этом, по правде говоря, кораблей, классифицируемых как «лёгкий фрегат/океанский корвет», не существует даже в виде идеи, поэтому фактически мы можем вести речь о двух классах кораблей для флота будущего — некий большой корабль (сейчас это 22350) и некий маленький «корвет».

Занятным образом ниже мы увидим, что это и есть то, что посильно для страны.

Увы, но деятели от судостроения пытаются лоббировать совсем другое.

В одном из последних интервью (и на «Армии-2020») Генеральный директор «Ак-Барс» Р. Мистахов заявил о «новой версии» проекта 21631 — фактически о полном перепроектировании этого проекта с устранением его острых недостатков (водометы, мореходность, острые проблемы с ПВО и т. д.), ссылка здесь. Возникает вопрос — а зачем было гнать и лоббировать поставку флоту серии заведомо неполноценных кораблей с «букетом» недостатков (причём о которых специалисты говорили сразу)?

При этом сегодня Зеленодольское ПКБ в «АкБарс» полностью загружено работами по тематике УДК, и возможность выделения необходимых ресурсов на новый проект корвета вызывает серьёзные сомнения. Возможность такая у «Ак Барса» была (новый вариант «облегчённого» проекта «Гепард», пригодного для массовой серийной постройки), однако ввязавшись в аферу с УДК, «Ак-Барс» сам же его похоронил.

Зато попытка впихнуть флоту новый 21631 «на стероидах» может снова привести к потерянному десятилетию в кораблестроении, а получиться такой корабль в условиях санкций объективно не может, то есть время и деньги уйдут в никуда. Даже плохих кораблей на этот раз не будет, даже такого жуткого убожества, как пр.22160.

Например потому, что для них больше не будет двигателей.

Главные энергетические установки

Самый неприятный сюрприз, как ни странно, не в электронике. Самый неприятный сюрприз подкинула корабельная энергетика.

Для понимания вопроса — цитата из ранее опубликованной на «Военном обозрении» статьи:


С тех пор прошло немало времени, и, надо сказать, что всё подтвердилось. Высказанное ранее в статье предположение оказалось верным, и даже несколько оптимистичным.

Пока ОСК получает дизели для заложенных ранее кораблей. Более того, некоторое количество дизелей она ещё получит и в будущем.

Но проблемы уже очевидны, а вместе с ними очевиден и самый неприятный вывод — серия дизелей Д49 вскоре может потерять своих «неимпортозамещённых» представителей. В самом лучшем случае «Коломенский завод» сможет кое-что импортозаместить — с потерей надёжности, мощности, увеличением расхода топлива, и, видимо, увеличением массы двигателей (кто в теме, понимает, почему так может произойти). Но снимать с 16-цилиндрового блока по 6000 л. с. максимальной мощности и без поломок бегать на нём с Балтики в Красное море и назад, с разумным расходом топлива, будет, видимо, нельзя.

А это значит, что на проектах 11711 во всех итерациях, 20380 и 20385, а самое главное — 22350 в обозримой перспективе придётся поставить крест.

Это неизбежно, кто бы сейчас ни начал поднимать истерику об утечке в СМИ.

Отдадим «Коломне» должное — они стараются изо всех сил и кое в чём преуспели.

Возможно, что тем или иным способом им удастся выкрутиться, но проблема в том, что это сейчас под большим вопросом.

А значит, делать ставку на Д49 больше нельзя, дай Бог законтрактованные корабли закончить и оснастить дизелями.

Но тогда встаёт вопрос — а если наши фрегаты и корветы, возможно, скоро будет нельзя строить, то что тогда строить вместо них?

Для нынешних руководителей Вооружённых Сил и страны этот вопрос не может встать по очевидным причинам.

Но чисто в силу возрастных факторов страну скоро ждёт обновление элит, и тогда вопрос встанет всё равно, просто теперь уже перед другими людьми.

Ладно корветы, у них небоеспособное ПВО, о чём было написано много всего, например, статья М. Климова «Гремящий» и другие. Получит ли наш флот эффективные корабли ближней зоны?».

Но фрегаты — другое дело. Это наши «топовые» корабли, единственные корабли, способные более-менее эффективно воевать в океанских районах, единственные корабли, способные хотя бы отрядом кораблей отражать массированные удары с воздуха, наши самые мощные боевые единицы в надводных силах.


Да и вместо корветов что-то нужно. Это сейчас ВМФ принципиально отказался от защиты своей ближней морской зоны (это именно так — отказался, а не «не может и т. д.»), а потом-то вопрос встанет всё равно (если внезапный и успешный массированный ядерный удар со стороны США не «вынесет» нас «в одну калитку» — вероятность этого растёт сейчас просто взрывоподобно, а предпринимать контрмеры в высших эшелонах власти никто особо не хочет).

А потом надо будет действовать очень быстро, за считанные годы.

Так что же строить?

«Звезда» и мобилизационный корвет

Приведённая выше цитата о ситуации с дизелестроением взята из статьи, которая была первой в серии материалов о так называемом мобилизационном корвете — многоцелевом корабле, способном выполнять все задачи боевого корабля: поражать надводные и воздушные цели, поражать надводные цели с помощью противокорабельных крылатых ракет (вплоть до «Циркона»), атаковать наземные объекты крылатыми ракетами большой дальности, вести артиллерийский огонь по воздушным, надводным и наземным целям, и бороться с подводными лодками.

При этом такой корабль максимально импортозамещён, недорого стоит, а его время постройки даже в условиях российских реалий минимально.

Отказ от использования дизелей М-507, работающих на гребные винты, в пользу их «половинок» М-504, работающих на многовальную водомётную установку (по дизелю на водомёт), фактически удваивает производственные возможности страны даже с полумёртвой «Звездой», кое-как вышедшей на 2,5-3 корабельных комплекта для «Каракуртов» в год.



Здесь необходимо подчеркнуть именно необходимость массовой серии, ибо с учётом реальной (сложной) гидрологии эффективный контроль подводного пространства требует «сети» оптимально распределённых носителей и датчиков средств поиска. То есть эффективна именно оптимально распределённая система с необходимым количеством элементов (носителей – кораблей). Соответственно остро стоит вопрос разумного ограничения стоимости таких носителей (в сочетании с необходимым уровнем эффективности и боевой устойчивостью).

Нет никакого смысла пересказывать этот материал. Все оценки по технической части (включая варианты с высоким техническим риском) доступны по ссылке, и интересующимся темой стоит ознакомиться.


Также рекомендуется к ознакомлению как бы «дублирующая» статья — «Ближняя морская зона и ядерное сдерживание» (изначально публиковалась в журнале «Арсенал Отечества», но потом её пришлось убрать с сайта), где вопрос раскрыт ещё раз, в чуть более консервативном варианте, и есть иллюстрации упомянутых многовальных водомётных установок, в том числе реально построенных.

Обратим внимание на другое — сколько кораблей Россия может строить, если сосредоточится на приведении обстановки в своей ближней морской зоне (БМЗ) к норме.

Для тех, кто не знает, зачем в принципе возлагать часть задач по ядерному сдерживанию на ВМФ, специальная статья с разъяснениями по этому вопросу — «Противолодочные корабли и ядерное сдерживание», где роль и место МСЯС в ядерной триаде раскрыто.

Существует несколько сценариев постройки серии таких кораблей. Первый — консервативный: сначала достраиваем серию «Каракуртов» (мощности «Звезды» ограничены, один дизель моб. корвета это половинка одного дизеля «Каракурта»), потом начинаем мобилизационный корвет. Это так называемые «последовательные поставки дизелей».

Второй — когда мощности «Звезды» перераспределяются так, чтобы давать дизеля на обе серии.

Сводный анализ кораблестроительных возможностей приведён в сводной таблице. В оптимистическом варианте надо понимать, что часть дизелей, построенных в том или ином году, но в нём не использованных, переходит на корпуса, закладываемые в следующем. При двухлетнем цикле постройки через два года после закладки каждого корабля новый корабль будет поступать на флот. Почему такой маленький срок? А корабль простой, и к тому же есть прецедент — сроки постройки первого «Каракурта». Также надо помнить, что в силу малых размеров и осадки мобилизационные корветы могут строиться на любом из судостроительных заводов.


Нетрудно заметить, что даже наша убитая кораблестроительная промышленность, при перечисленных в статье по ссылке технических и конструкторских решениях, способна строить корабли вполне китайскими темпами, причём эти корабли мощнее китайских «056», они несут крылатые ракеты большой дальности. И они скоростнее (до 28-29 узлов).

Тем не менее стоит и оценить, сколько кораблей ближней морской зоны можно было бы получать в Китае, если заказать там корабли проекта 056А.


Здесь необходимо отметить, что в таблице показаны темпы сдачи кораблей в зависимости от построечных мест. Сами для себя китайцы строили эти корветы на 4-х верфях. В таблице видно число сдаваемых кораблей для 1, 2, 3 и 4-х построечных мест вне связи с тем, на скольких верфях они расположены, или, как вариант, для 1, 2, 3 и 4-х верфей, по одному построечному месту на каждом.

Если есть желание смоделировать большее количество построечных мест, то надо просто умножить данные первого столбика на количество построечных мест, например, для 6 мест на 6.

Эти цифры, разумеется, примерные, но близкие к реальным.

Также нужно учитывать, что экипажам из России придётся обучаться в Китае, сдавать там все зачёты и курсовые задачи, а потом идти своим ходом к местам базирования.

И нужно помнить, что китайские корабли не несут крылатые ракеты, тогда как максимальный теоретический суммарный залп 33-х малых корветов отечественной постройки составит 264 крылатых ракеты.

Как видно, Россия даже в своём убогом состоянии может закрыть потребность в кораблях ближней морской зоны быстрее, чем это может сделать Китай.


Минусом отечественных малых водомётных корветов, по сравнению с китайскими кораблями проекта 056 любых модификаций, является отсутствие на предлагаемом корабле посадочной площадки для вертолёта.

Здесь необходимо сказать три вещи.

Первое — в ближней морской зоне всегда есть возможность опереться на наземную сеть взлётно-посадочных площадок, с которых могли бы действовать вертолёты.

Второе — существуют способы скомпенсировать то, что на корабле нет вертолёта, например, разместить их на действующем совместно с кораблями переоборудованном судне, или корабле снабжения (правда, у нас их в нужном виде не строят и не планируют строить, ну так у нас и противолодочные силы не строят, это дело следующих администраций).

Третье — способы взаимодействия корабля без взлётно-посадочной площадки с вертолётом, вплоть до дозаправки, были рассмотрены М. Климовым в статье «Мощный эффективный малый многоцелевой корвет по цене звена истребителей», в которой впервые подробно была выложена концепция малого корабля с разбором возможных подсистем, которые могут применяться на подобном корабле. Как видно — всё решаемо.

А нам стоит ещё раз «зарубить на носу» — проблемы с флотом в России на 100 % организационные и упираются ТОЛЬКО в человеческий фактор, и больше ни во что. Как, впрочем, и проблемы с СВО.

Как только тот крайне специфический контингент (назвать вещи своими именами по цензурным соображениям нельзя), который сейчас отвечает за военно-морское строительство, будет вычищен, проблемы решатся за год-два, которые нужны для перенастройки управленческих структур.

Лишь бы нам опередить американцев…

С большими кораблями ситуация немного иная.

Большие корпуса

Единственным большим многоцелевым кораблём дальней морской зоны, который производится в России, является фрегат проекта 22350. Это хороший корабль. У него, правда, есть серьёзные недостатки, как конструктивные, так и производственные, но в открытой прессе про них ничего не найти, а воевать этот корабль может и с ними.

Поэтому о недостатках не будем.

Но вот что является настоящей проблемой, так это дизельные двигатели 10Д49 коломенского завода, входящие в состав дизель-газотурбинных агрегатов М55Р, приводящих корабль в движение.

Пока «Коломенский завод» поставляет дизеля, но момент, когда это окажется невозможным без очень серьёзного ухудшения ТТХ корабля, уже виден на горизонте. И нет никаких возможностей быстро исправить ситуацию.

Вывод из этого прост — нужно переходить на полностью газотурбинную ГЭУ. А вместе с ней, раз уж так вышло, на новый корабль: с похожим составом РЭВ, тем же или почти тем же составом оружия, но больше по размерам — соразмерно более мощной ГЭУ.

Что нужно для этого? Во-первых, турбины. Этот вопрос в России закрыт, маршевые ГТУ М-70ФРУ и форсажные М-90ФР в стране или производятся серийно, или могут начать производиться в любой момент.

Что ещё? Ещё редукторы-сумматоры, и, возможно, межредукторная передача, или интегрированная в редукторы, или в виде отдельного механизма.

Две важных ремарки. Во-первых, при определённом взаимном положении винтов и рулей, можно обойтись без межредукторной передачи, корабль при необходимости идёт на одной валолинии. Но это должно быть предусмотрено конструктивно. Если получится, задача сильно упрощается. Так как нужно только два редуктора.

Ещё сильнее задача упростится, если удастся разработать и начать производить винты реверсивного шага (ВРШ) для кораблей с такой мощностью (14 000 л. с. + 27 500 л. с. на каждой валолинии из двух при работе обеих турбин на максимальной мощности) главных энергоустановок.

Перспективы здесь есть — именно ВРШ должны были быть установлены на печально знаменитом своими «попилами» корвете проекта 20386, который, видимо, теперь никогда не будет достроен.

Если получится с ВРШ, то в редукторах не нужен будет реверс, так как задний ход будет обеспечиваться винтами.

Тогда задача сведётся к суммированию крутящего момента с двух турбин, работающих на одинаковых оборотах.

Такой редуктор в разы проще, нежели производимый для проекта 22350 редуктор РО55, и настолько же дешевле, цикл его производства будет существенно меньше.

При провале с ВРШ в редукторе должен будет появиться реверс, что сделает его изделием, примерно настолько же сложным, как «корветовский» РРП-12000, просто больше, рассчитанный на большие мощности и обороты.

Ну а если не получится обойтись без МРП, то добавится третий редуктор, позволяющий перекидывать крутящий момент с валолинии на валолинию.

Вообще, за образец стоило бы взять американский эсминец типа «Спрюэнс» — у него было две валолинии, на каждую из которых работало две ГТУ через один нереверсивный редуктор-сумматор, а реверс обеспечивался на винтах. Межредукторной передачи не было.


Однако, как бы там ни вышло, но всё это решаемые задачи. Они потребуют наведения порядка на «Звезде-редукторе», что для нынешней власти непосильно, но в целом просто и может быть сделано очень быстро. Большой, примерно с 6600 тонн стандартного и около 7400 тонн полного водоизмещения, быстроходный (30+ узлов полного хода) корабль буквально чуть меньше, чем старые 1155 или 1134Б, с тем же составом РЛК, почти тем же РЭВ, что и проект 22350, с увеличенным числом пусковых установок для ракет всех типов и парой вертолётов «отделён» от нас именно перечисленными выше редукторами и/или винтами — и более ничем.

Есть ли в нашей стране наработки по описанной выше ГЭУ? Есть, у неё даже есть индекс, просто она пока не существует в металле.

В одной из презентаций «ОДК-Сатурна» была ГЭУ МА7 как раз с этими турбинами.

Такую, как в презентации, или нет, но установку можно создать. Два или три редуктора проще тех, что сейчас производятся, возможно – ВРШ, но и без него всё получится — и мы в будущем.

Более того, по некоторым данным, с 2023 года работы над МА7 интенсифицируются, что даст возможность вернуться к постройке больших кораблей. Но у них должно быть «правильное» наполнение корпусов.

В качестве последней возможности можно упомянуть разработку реверсивной турбины М70ФРУ-Р, но чтобы строить на неё какие-то прогнозы, нужно точно знать, в какой стадии разработка. В принципе, реверсивная турбина экономхода — это почти идеальное решение, и технически она возможна.

В общем, большой корабль в долгосрочной перспективе куда реальнее, чем 22350 в его нынешнем виде. И для него есть почти всё… Кроме стапеля на Северной верфи. Однако, может быть, вспомнить о том же Балтзаводе? Там пока невозможно крупноблочное производство, но ледоколы же отстроили?


Потом, конечно, надо будет разрабатывать новые РЛК, оружие и всё остальное, но срочно нарастить боевой состав кораблями, способными эффективно драться с любым противником где угодно, можно и без этого.

«Коломенский вопрос»

Встаёт, однако, вопрос по большим и мощным дизелям. Сейчас их единственным поставщиком для кораблей ВМФ является «Коломенский завод» (с указанными выше проблемами).

Но это не значит, что «Коломне» придётся «выйти из бизнеса» — дизеля флоту в будущем в любом случае будут нужны, для тех же десантных и вспомогательных кораблей хотя бы, а кроме «Коломны» сделать их с нужной мощностью не может никто.

Поэтому, конечно, необходимо, чтобы «Коломенский завод» и дальше работал над импортозамещением — если у них получится с 49-й серией, то без заказов он не останется.

Да, на уже законтрактованные корабли придётся какими-то методами дизеля построить. Как «Коломенский завод» будет доставать всё, что попало под санкции, вопрос отдельный, возможно — это будет по-настоящему сложная схема.

Здесь в теории должно вступить в работу государство, и не путём наложения репрессий на завод, который в будущем может начать не укладываться в сроки, а путём помощи в обходе санкций. Наши спецслужбы сейчас совсем не в том состоянии, чтобы подобная деятельность имела надёжные шансы на успех, но решать вопрос как-то надо.

А вот потом…

Возможностью «Коломенского завода» станет отход на более низкий технологический уровень.

Пример из статьи про мобилизационный корвет показателен — ту же мощность, которую выдаёт неимпортозамещённый 16-цилиндровый 16Д49 (6000 л. с.), мог в своё время выдать полностью отечественный 20-цилиндровый 20Д49 с двухступенчатым наддувом.

Да, такой дизель хуже, и может рассматриваться только как полумера. На корветах и фрегатах имеющихся проектов его не применить, но, например, на кораблях и судах вспомогательного флота или на десантных кораблях такие дизеля будут вполне применимы.

Естественно, главной задачей «Коломны» был бы запуск 500-й серии. Однако с тем уровнем зависимости от импорта и иностранных подрядчиков, который имеется в этом проекте, надежды на производство двигателей нужно оставить.

Когда-то давно автор разобрал выгоды ставки на «дизелизацию» ВМФ в статье «Дизельный флот. ВМФ должен научиться заказывать недорогие, но эффективные корабли». И все высказанные в ней соображения, и то, что роль «Коломенского завода» в таких программах будет решающей или даже безальтернативной, на сегодня не изменились.

Но 500-я серия, похоже, здесь использоваться не будет. Возможно, что Коломенскому заводу пора начать разработку альтернативного семейства дизелей с чистого листа.

«Лёгкий фрегат»

Если вся тяжесть задач в БМЗ у нас ложится на мобилизационный корвет, а основной корабль ДМЗ становится большим, способным действовать в удалённых районах мирового океана, то возникает вопрос — какой корабль будет массовой «рабочей лошадкой» в ДМЗ и будет усиливать отряды малых корветов в БМЗ? Например, если посмотреть на СВО на Украине, то каким должен был бы быть корабль, способный блокировать украинское побережье при наличии ракетной угрозы?

Ответ — некий лёгкий фрегат, меньше и дешевле большого корабля, описанного ранее, но при этом больше и мощнее, чем современные корветы проектов 20380 и 20385. Состав радиолокационного комплекса такого корабля обрисован выше, системы оружия на нём должны быть аналогичны корветам 20380 и 20385, желательно иметь два вертолёта, без которых воевать на море трудно (вспоминаем американский принцип — if you have one, you have none — если ты имеешь один [вертолёт], значит, ты не имеешь их вообще; это не совсем так, конечно, но доля правды тут очень большая).

Контуры такого корабля — вопрос отдельный и объёмный, поэтому помимо РЛК стоит ограничиться ГЭУ с учётом санкций.

Идеальным для такого корабля было бы оснастить его чисто дизельной двухвальной ГЭУ на базе коломенских дизелей 500-й серии.

Но их, скорее всего, не будет.

Однако есть вариант с газотурбинной энергетикой, подходящий именно для не самого большого корабля.

Речь идёт о предлагавшейся в своё время установке МА4, построенной на базе турбин М-70ФРУ, с работой пары турбин через редуктор на одну валолинию.

Для этой ГЭУ также нужны редуктора, по той же логике, которая описана для «большого» корабля с М-70ФРУ и М-90ФР.

Турбины ОДК может начать производить в любое время.

То есть, при наличии политической воли и интереса со стороны властей к тому, чтобы у страны был хоть какой-то вменяемый флот, создание такой газотурбинной ГЭУ — это вопрос нескольких лет.

Да, такой корабль и в части стоимости постройки, и в части стоимости жизненного цикла будет дороже дизельного. Но и преимущества будут, та же скорость, а сэкономить на постройке можно будет, не переусложняя конструкцию корабля (например, за счёт серийного радиоэлектронного вооружения и отказа от массового применения в конструкции композитов в пользу алюминиевых сплавов или даже только стали).

И тогда Россия получит свой «Перри» или «новый 1135», «новый 61-й проект», «русский 054» и т. д. — массовую «рабочую лошадку».

Оружие и другие средства

Завершая контуры возможного, стоит упомянуть то, что не попало в обзор. В принципе, изложенное в упоминавшейся выше статье «Противовоздушная оборона современных российских кораблей». В качестве корабельного ЗРК безальтернативен «Редут» с его пусковыми установками 3С97, в качестве основных зенитных ракет семейство ЗУР — 9М96 (с обязательной радиокоррекцией).

В качестве ракеты малой дальности нужно срочно начать интеграцию в 3С97 ракеты 9М338К к комплексу «Тор». В ПВО «последнего рубежа» нужны артиллерийские комплексы, у которых линия прицеливания прицельной системы совмещена с блоками стволов, сейчас это без вариантов «Палаш», стоящий на 22350, но его надо усилить малыми зенитными ракетами, например, комплекса «Сосна-Р».

Важный момент — необходимо стремиться к интеграции «торовских» систем в контур ПВО больших кораблей и к созданию полноценного морского варианта этого ЗРК.

Придётся, видимо, «поработать» над «Панцирем-М» — всё сильнее вскрываются ограниченные возможности РЛС этого комплекса в дождливую, штормовую погоды и т. д. Это не значит, что от «Панциря-М» надо бежать и отказываться, тем более с учётом того, сколько корпусов под него строится, но для того чтобы у комплекса было будущее, предстоит огромная работа. А если её не сделать, то корабли с ним станут «кораблями хорошей погоды» — и это в нашем климате!

На больших кораблях нужно изучить вопрос возвращения 57-мм автоматических пушек и применения снарядов калибром 30 и 57-мм с программируемым подрывом для отражения роевых атак будущих ударных беспилотников. Пушкам калибров 76, 100 и 130-мм нужны управляемые снаряды, прежде всего противовоздушные.

Нужно изучить вопрос стрельбы суперкавитирующими «ныряющими» снарядами по подходящим к кораблям торпедам. Для корабля с современным гидроакустическим комплексом такое решение вполне реально, хотя и потребует интеграции ГАК и управления артиллерией.

Гидроакустика у нас вполне «на уровне», и серийные решения вполне позволяют скомпоновать эффективный гидроакустический комплекс. Другое дело в том, что у нас проблемы с интеграцией других противолодочных средств и корабельных систем, например, корабли не могут получать информацию с радиогидроакустических буёв, выставленных авиацией, не могут обмениваться «портретами» целей с самолётами и т. д. Но это уже вопрос не к корабелам.

Последним вопросом является замена чудовищных по своей конструкции ракетно-торпедных пусковых установок РТПУ СМ-588 для комплекса «Пакет-НК». Эти установки очень сильно «режут» боевой потенциал кораблей и проблемны в эксплуатации. Они также требуют специфических конструктивных решений для самого корабля, и их вредоносность сегодня недооценивается даже профессионалами, к сожалению.

Проблема, как и её решение, описана в статье «Лёгкий торпедный аппарат. Нам нужно это оружие, но у нас его нет».

Однако кое-какие реалии требуют уточнения.

Как известно, виной всему гениальное законотворчество последнего десятилетия вкупе с совершенно вредительским подходом (с высокой вероятностью, это частично саботаж со стороны разных «спящих» агентов) к созданию и применению нормативных актов, регулирующих проведение и финансирование опытно-конструкторских разработок.

Описанные выше корабли требуют как минимум ОКР по редукторам для «больших» корпусов.

Как максимум — редуктора, ЗРК «Тор» для малого корвета, от которого полностью готова только ракета, снаряды, модификация «Палаша» с ракетами.

Это в десятки раз меньше, чем для флота запускалось в 2000-х, но с нашей текущей бюрократией и это вызов.

Проектирование упомянутого нового торпедного ТА калибра 32-см станет ещё большим вызовом, так как из всех «отраслей» создания оружия, торпедная — самая тяжёлая и проблемная.

Тем, кто не до конца понимает «всю глубину наших глубин», стоит ознакомиться со статьями М. Климова «Наши «Войны Пентагона». Реалии отечественных военных НИОКР» и «Наши «Войны Пентагона»-2. Хаос опытно-конструкторских работ», после которых частично становится понятно, почему у нас «всё так» (хотя реально всё намного хуже, так как на это непотребство сверху тяжёлыми камнями ложатся коррупция и саботаж в пользу «инозаказчиков», которые до сих по никто и не пытается изживать).

Но вариантов на самом деле нет, к этому придётся идти.

Ближайшее будущее

Кризис — это не только опасность, но и возможность. Ход СВО на Украине, реальные возможности ВС РФ, так ярко там продемонстрированные, и проявленная реальная способность политического руководства отвечать на кризисные явления — всё больше и больше убеждают Запад в том, что Россия неопасна и может быть легко разгромлена, а её руководство не отважится применить все имеющиеся в распоряжении средства, чтобы отразить агрессию и защитить страну.

Всё это резко повышает риски войн с технически развитыми противниками, обладающими мощными военно-морскими силами, включая ВМС США. В таких условиях России, если она выживет в ближайшей десятилетке, придётся резко, буквально за считанные годы «привести флот в чувство», включая кораблестроительные программы и их финансирование. Так, «перезрели» такие вопросы, как изъятие контроля за финансами у «подводной мафии», закрытие таких попильных проектов, как «Посейдон/Статус-6», отказ от закладки новых РПКСН, пока не обеспечены боевые службы имеющихся и т. д.

А вырученные деньги направить на экстренные потребности, в том числе надводные силы.

Эта статья показывает реалистичные перспективы освоения этих денег в надводном кораблестроении. Развитие вменяемого и мощного флота вполне возможно на те деньги, которые тратятся на флот сейчас — но с другим результатом.

За рамками статьи осталась авианосная тематика, впрочем, тема авианосца была раскрыта в статьях «Авианосец для России: быстрее, чем вы ожидаете» и «Наш авианосец – это реально» в газете ВПК-Курьер (ссылка ведёт на архивированную копию).

За рамками статьи остались и перспективы создания новых подлодок вместо невероятно дорогих, но неэффективных «Ясеней-М» с крайне сомнительной боеспособностью. Этот вопрос требует отдельного раскрытия.

К сожалению, ответственные руководители, отвечающие за то, на каких направлениях страна должна концентрировать свои усилия, по-прежнему пребывают в «маня-мирке», в полном отрыве от реальности.

Так, на прошедшей Морской коллегии замминистра промышленности и торговли Виктор Евтухов заявил:


Ссылка.

А между тем Д-500 можно просто закрывать, у проекта нет шансов с текущим уровнем санкций, а ДМ-185 от «Синары» хоть и несколько более реален, но… это просто ещё одно семейство дизелей, не локализованных полностью, «сырое», и никаких радикально новых возможностей для кораблестроения он не даст. «Синара» обещает когда-то создать в этом семействе двигатель с мощностью до 4500 кВт. Тогда, если это получится, можно будет вернуться к кораблям, аналогичным 20380 и 20385. Если получится…

Но это — годы тяжёлой работы с негарантированным результатом. Годы, за которые при правильных подходах можно просто получить большой и боеспособный флот.

Констатируем — разрыв с реальностью у отечественных руководителей продолжает оставаться критическим.

Тем не менее — реальность сильнее, и после 24 февраля 2022 года она вступила в свои права.

Всех этих лоснящихся от важности государственных мужей с самодовольными лицами ждёт очень резкая побудка.

Жаль только потерянного времени.

Но зато сегодня можно сказать абсолютно точно — постройка мощных и эффективных многоцелевых кораблей на имеющейся промышленной и технологической базе и в условиях санкций — реальна. Было бы кому её организовать.

И, что с учётом растущей агрессивности почувствовавших кровь (нашу) американцев, самое главное — хватило бы времени...