«Я решил жить на благо России»

Его музыку слушают «за ленточкой». По Сети расходятся фрагменты его выступлений. Его песня «На западной границе» стала настоящим русско-сербским гимном православному воинству.

В 2022 году, когда, по официальным данным МВД Сербии, в эту страну сбежали тысячи российских релокантов, этот молодой человек летел в другую сторону – в Москву. Его зовут Александр Кочич, он композитор, поэт и музыкант.

О том, зачем он променял теплую Сербию на холодный Мурманск, как застал ребенком натовские бомбардировки своей страны и чего ему больше всего не хватает в России, Александр Кочич рассказал газете ВЗГЛЯД.

ВЗГЛЯД: Вы приехали в Россию, когда на Западе был настоящий взрыв ненависти к нашей стране. Почему?

Александр Кочич: Я должен был это сделать. Когда все страны НАТО ополчились на Россию, я просто должен быть здесь, поддержать, по сути, и свой народ, свою страну. Потому что для меня сербский и русский народы – две ветки одного дерева.

Я всегда считал Сербию, Черногорию, весь Балканский регион своей малой родиной, а Россию – большой, великой родиной. В моем сознании разделить сербов и русских невозможно. И я решил жить на благо России. Я ведь пою не только на сербском и русском, но еще на болгарском, македонском, черногорском.

ВЗГЛЯД: Откуда знаете русский язык?

Александр Кочич: Мы, сербы, в целом себя считаем частью русского мира, ничего удивительного в этом нет. К сожалению, в 1990-х годах в Сербии начали вытеснять русский язык из школ. Мне приходилось изучать его самостоятельно. Нас заставляли английский учить. Но после того, что произошло в 1999-м, решил не разговаривать на этом языке. И до сих пор держусь этого решения.

ВЗГЛЯД: Вы помните бомбардировку Сербии странами НАТО?

Александр Кочич: Да, мне было 10 лет, когда мою страну «гуманитарно» бомбили. Погибли тысячи сербов. Я рос в прифронтовом городе Сомборе, своими глазами видел ту войну. И первая ракета «Томагавк» упала недалеко от нашего дома. И первые жертвы этих бомбежек были именно там. Хотя я был еще ребенком, воспоминания об этом во мне очень сильные.

Над сербским народом всегда была угроза истребления. Мы для западной цивилизации, которая на самом деле никакая не цивилизация, кол в глазу. В 1999 году в одночасье львиная доля сербов вдруг оказалась не в своем государстве. А ведь то же самое было и с русскими! Русские в Харькове, в Одессе, в Донецке, в Прибалтике, в Казахстане вдруг оказались чужими. Я понимаю, через что им пришлось пройти.

ВЗГЛЯД: Музыка с вами тоже с детства?

Александр Кочич: Да, я любил ее всегда. В 15 лет уехал из родного Сомбора в культурную столицу Сербии – город Новий Сад. Там закончил музыкальное училище, потом – Академию искусств, получил высшее образование по теории музыки и аранжировке. Занимался и звукорежиссурой. Выступал в Венгрии, Австрии, Германии, Франции, Швейцарии, Хорватии и многих других странах Европы. С классическими произведениями – в консерваториях, в концертных залах, и как рок-исполнитель – в клубах, на стадионах. Работал с некоторыми западными знаменитостями первым отделением. Были и сольные концерты, собиравшие тысячи слушателей.

 

 

Варился в «звездном» котле, знал многих рок-идолов, общался с ними. Это не те парни, которых вы хотели бы видеть в качестве зятя.

 

 

У них гипертрофированное эго. Но без него заниматься общественной работой нельзя. Как найти баланс?

Постепенно я понял, что только церковь учит. Церковь – слепок общества. Без Бога я бы сейчас с вами не разговаривал, может быть, не был бы даже в живых.

Достоевский меня многому научил, я его могу перечитывать постоянно. А у рок-звезд ничему нельзя научиться. Рок-звезды – это стыдоба. Ну посмотрите, сейчас им много лет, они уже старые, а думают только про деньги и славу, и ни про что больше.

ВЗГЛЯД: Но ведь рок-музыка считалась символом свободы.

Александр Кочич: В 60–70-х годах западные политики сделали рок-музыку новой религией, она была им нужна, чтобы молодежь, видящая несправедливость, войну США во Вьетнаме, в других странах, выпустила пар. Вот и придумали «секс-драгс-рок-н-ролл». Чтобы молодежь отвлекалась. Это было создано специально.

 

 

В рок-музыке не так много шедевров. Чаще она блокирует разум, культивирует животные инстинкты и потребности, делает из человека, созданного по образу Божьему, животное, чтобы он жил только телом – желудком, кишечником, половыми органами.

 

 

Это первая стадия. Вторая – человек становится бесом. Понимая это, многие честные музыканты испытывали чудовищное разочарование, становились наркоманами, уходили из жизни рано. Война всегда идет в духовной плоскости.

Вся мощь Запада всегда строилась на высасывании последнего из колоний – стран так называемого третьего мира. Капиталисты обогащались, делая нищими и голодными другие народы. Величие той же Англии – не от ума, а от безнравственности, от бессовестности.

И не стоит удивляться тому, что мировые рок-звезды массово поддерживают бывшую Украину. На самом деле они не за украинцев, они – за свой кошелек, за свой комфорт. Все эти «идолы» против России. Под украинскими флажками и плакатами ЛГБТ ради модной повестки.

ВЗГЛЯД: А что вы думаете про российских уехавших за рубеж музыкантов, еще недавно не сходивших с экранов наших телевизоров, а сейчас воюющих с русскими из-за рубежа? Как объяснить их ненависть к России?

Александр Кочич: Это нормально! Это естественно, потому что эти люди не занимались творчеством в рамках своей культуры, а пытались сделать из себя тех, кем они, по сути, не являются. Они просто были похожи на кого-то из своих западных кумиров. Они не настоящие. Они – копии, подделка.

 

 

Они никогда не понимали своего народа, не жили с народом. Невозможно ожидать правды от человека, который априори унижает свою культуру, не видит своего места в русской культуре. Они не русские, вот и сбежали. Зачем сейчас их вспоминать?

 

 

Обойдется Россия без них! Среди 140 миллионов найдутся таланты. И самые крутые русские музыканты остались здесь.

Например, певица Пелагея – в России. Недавно она давала большой концерт в Белграде. Тысячи сербов слушали ее. Не западный рок они слушали, а русскую Пелагею. Группа «Любэ» органично вписана в свою культуру. Мне нравится панк-группа «Сектор Газа» – крик души русского пацана 1990-х годов. Из каждой нотки в ее музыке слышна Русь.

ВЗГЛЯД: Как говорил основоположник русской академической музыки Михаил Глинка, «народ сочиняет музыку, мы, композиторы, только аранжируем ее».

Александр Кочич: Точно! Это касается не только музыки. То же самое с хорошей поэзией, прозой. Писатели лишь слегка рафинированно выражают мнения, чувства народа.

Задача любого художника – из природы, из народной души, как из камня, вытесать скульптуру, не нарушая консистенцию самого камня. С музыкой так же. Я могу петь в пентатонике на английском языке. Но когда пою на родном языке, сердце бьется иначе. Я уверен, что гениальнее Свиридова и Чайковского никого не было и нет на Западе. А вообще музыка разделяется только на два вида: на хорошую и плохую – скомканную, собранную из чужеродных частей, как Франкенштейн.

ВЗГЛЯД: Расскажите, что думают сербы про СВО?

Александр Кочич: Я иногда здесь, в России, даю концерты сербской музыки и всегда говорю слушателям, что наши народы – родные. Русские – наши братья. Сербская национальная идея – «Косовский завет» – это писание еще ХIV века. Он состоит из трех заповедей. Третья – русско-сербское братство, любовь к русским, верность русским.

К сожалению, стратегическая геопозиция Сербии такова, что мы сейчас находимся в полном окружении стран НАТО. Поэтому наше правительство должно быть осторожным. Каждый необдуманный, эмоциональный шаг нашего руководства может стоить жизни сербов.

После госпереворота в 2000 году в Сербии появились демократы, для меня и для многих сербов это оскорбительное слово, эти люди прокляты народом. Эти демократы завязали сербскую экономику с германской на 100%, сделали нас зависимыми.

Но, знаете, дочь президента Сербии Александра Вучича училась в русской школе. Сомневаюсь, что человек, не любящий Россию, отдал бы дочь учить русский. Вучич опасается, потому что если он будет слушать свой народ, то европейские лидеры развяжут у нас войну. Все знают, как они это делают. Мы просто должны потерпеть. Если мы заслужим, все уладится.

 

 

У каждой войны духовные корни. И сербы это очень хорошо знают, об этом вся наша история. И мы все поддерживаем русских. Вы это видите и на международных футбольных матчах, когда мы поднимаем русское знамя. В этом тоже наша битва.

 

 

ВЗГЛЯД: Как вы оказались в Мурманске? Почему именно здесь?

Александр Кочич: С начала СВО я много ездил по России с концертами. Пел в 2023-м на открытии Славянского центра в Мелитопольском университете, выступал со своим проектом «Залп» в Сочи, в Москве, в Подмосковье, в Твери. А потом осел за Полярным кругом.

Потому что если у тебя есть хотя бы один настоящий друг, то можешь считать себя богатым. В Мурманске у меня вагон и маленькая тележка людей, ради которых я был готов покинуть солнечные юга, поставить шатер у порога вечной мерзлоты. Климат здесь поганый, музыкальная сцена как таковая отсутствует. Но на сопках – ягоды, в море – рыба.

Здесь у меня появилась семья. Живу – не тужу, служу как волонтер и как музыкант. Готовлю большой концерт в местном театре. Мы должны работать каждый на своем участке фронта. Музыканты – на сцене, артиллеристы – за своим орудием, врачи – в больницах, учителя – в школах. Если каждый будет заниматься своей работой, то победа будет за нами. А если одно звено окажется слабым, то все под угрозой может оказаться. Нам не надо расслабляться ни в каком случае.

ВЗГЛЯД: А в чем для вас суть СВО?

Александр Кочич: Эта суть есть в Евангелии, есть в книгах Гоголя, Достоевского, есть у сербских классиков. Эта война между злом и добром идет уже не первое тысячелетие. С их стороны это война против Бога, с нашей стороны – за Бога.

 

 

В этой войне и грек, и великоросс, и малоросс, и белорус, и серб – все мои братья. Русская национальная идея – православие. Так было всегда. И в Первую мировую, и во Вторую.

 

 

Все знают, например, истории из концлагерей, когда сербские и советские узники делились едой с немецкими антифашистами. Немцы считали нас варварами, а мы их кормили, освобождали, спасали. Они нас хотели уничтожить, а мы им подарили жизнь, мир. Советские солдаты делились с немецкими женщинами, стариками, детьми последним! Это православный подход к жизни.

Русские Вани и Сани, хоть и воевали со звездами на пилотках, по душе были христианами. Когда находили их захоронения, очень много в них было нательных крестиков.

Нынешняя проблема с бывшей Украиной похожа на проблему сербов с хорватами. Корень ненависти хорватов к сербам в том, что хорваты не понесли наказания за свои злодеяния в Первой и во Второй мировых войнах. Мы их простили. А русские простили западенцев, которые прислуживали фашистам. Если преступник не получает наказание за свои преступления, у него появляется убежденность, что он сверхчеловек, что ему все позволено.

ВЗГЛЯД: Почему Запад видит в России, в русских врага? Как объясните западную ненависть к нам?

Александр Кочич: Мы их спасли, а они нас за это ненавидят. Мы их спасли, и они нам этого никогда не простят. Парадоксально звучит, нелогично, противоестественно. Но ведь Запад пропагандирует либеральную идеологию противоестественности, для него верующие в Бога соборные русские на уровне подсознания, на уровне даже интуитивном – враждебные, вызывающие отторжение, ненависть и животный страх.

Поэтому-то на Украине сейчас рушат святыни, жгут церкви, убивают священнослужителей. В Европе древние храмы превращают в рестораны, пабы, дискотеки, клубы. Я это видел своими глазами, поэтому уверен – молитвы праведников нынче удерживают мир от ядерного взрыва. Праведники, чьих имен мы даже не знаем, праведники где-нибудь на Сахалине, на Валааме, на Афоне, в Оптиной пустыни спасают мир от катастрофы. Мы живы их молитвами.

Работа пророка – не предсказывать будущее, а разрушать идолы, кричать о правде, об истине. Но людям не всегда приятно слушать истину про себя. «Вся моя жизнь – это битва между мной и мной – между тем, кто я есть, и тем, каким меня хочет видеть Бог», – как говорил наш святитель Николай Сербский.

ВЗГЛЯД: Чего вам не хватает в России? В чем здесь основная сложность для вас?

Александр Кочич: Больше всего мне не хватает концертов в Донбассе. Для воинов – в госпиталях. На ЛБС, за ленточкой. Мне это необходимо как музыканту, как поэту, как волонтеру, как мужчине, как профессионалу и патриоту.

 

 

Но меня не пускают в Донбасс и в госпитали, потому что у меня нет российского гражданства. Я здесь живу по РВП – разрешению на временное пребывание.

 

 

Обращался в соответствующие структуры много раз, просил позволить мне выступления для бойцов, но безрезультатно. А мне очень туда нужно, потому что только там – элита русского общества. Там меняются смыслы. Я считаю, что о войне имеют право петь те, кто участвует в войне. Я хочу сражаться.

Для меня Путин – безусловный лидер, если надо, я готов выполнить любой его приказ. И я опасаюсь, что война пройдет, а я так и не внесу свой вклад в победу. С моим оружием – гитарой и голосом. Я должен вместе с нашими бойцами сражаться за свободного человека, за Единого Бога, за Русь, за славян, за православие. Я обязан.