Минувшие выходные принесли тревожные новости по поводу наступления под Угледаром к югу от Донецка – оптимистические сообщения недельной давности о скором освобождении населенного пункта Павловка, захваченного ВСУ минувшим летом, сменились данными о том, что продвижение русских сил затормозилось, более того, российские морпехи понесли серьёзные потери.
Военный журналист Александр Сладков обозначил ситуацию как крайне тяжёлую, а также пересказал послание губернатору Приморья Олегу Кожемяко от морпехов 155 бригады.
«Письмо не привожу. Суть его передана в Минобороны России. Оригинал в Приморье. Сказано: большие потери, невозможность донести в высшее руководство информацию о наших высоких бесполезных потерях в людях и в технике. Цифры у меня есть, но дальше это дело Генеральной прокуратуры.
Морпехи просят Олега Кожемяко обратиться в МО, чтоб прислали комиссию, для срочного разбора ситуации. В письме звучат три громкие фамилии, знаю, но не привожу. Впрочем, и сам пост-то публикую, потому, как о ситуации в Павловке наверх талдычат уже несколько дней, а кровь всё льется и льется», – написал Сладков.
Его коллега Евгений Поддубный уточняет по поводу потерь морпехов:
«Знаю, что у бригады потери выше чем у соседей».
Основатель батальона «Восток», экс-глава Совбеза ДНР Александр Ходаковский ещё несколько дней назад начал предупреждать о проблемах при наступлении.
«Угледар, нависающий над местностью, – та ещё проблема. От Павловки до первых многоэтажек Угледара всего тысяча восемьсот метров, при этом водная преграда, как нельзя более полноводная при такой погоде. Угледар все эти месяцы видел всё на десятки километров вокруг, наводя артиллерию даже без БПЛА – Павловка для него вообще, как на ладони. На шахтных копрах рядом с Угледаром стоит мощная оптика, которую так и не смогли по какой-то причине уничтожить вместе с копрами ни авиацией, ни артиллерией. Пока она стоит – противник, и так имеющий преимущество по высоте, может не бояться наших РЭБ и корректировать огонь в любом направлении», – описывал в своем блоге ситуацию Ходаковский.
По его словам, в условиях непогоды и распутицы положение наступающих еще больше ухудшилось – «километры пересеченки, наблюдаемые противником, по которым подвоз всего жизненно необходимого ползёт, а не проскакивает, как это положено относительно открытой местности. А противник не наблюдает, как вы понимаете, молча, а работает артиллерией».
Побывавший у линии фронта военкор Дмитрий Стешин подтверждает, что ВСУ по-прежнему бьют с высоток Угледара, причем, украинский огонь куда точнее, чем работа российской артиллерии.
«С Угледаровских высоток наших в Павловке птурят. Почему эти высотки еще стоят – непонятно. У хохлов по Павловке катается броня. Наши ее вычисляют. Сколько взяли от той Павловки – мнения самые разные. Из неприятного, хохол разматывает тылы, причем даже глубокие. Поражает точность, с которой он это делает. Есть потери, видел, несколько наших бойцов. Наши стреляют, зачастую +500, а потом минус 750 м», – описывает Стешин.
Чуть позже Ходаковский дал понять, что приказ на штурм Павловки без должной подготовки произошел из-за того, что «кто-то хотел звезду».
«Считаю наступление преждевременным. И дело здесь не в Павловке, где мы оказались в огневом мешке и несем потери, а в подходе, который является типичным… Где-то потерялось целое поколение военных специалистов, которые по «сроку службы» должны составлять самую важную управленческую прослойку.
Это какое-то межвременье, когда советское ушло, а русское не пришло, – а осталась карьера, доходы, самолюбие, самомнение…Много пафосных тостов за Родину… и пустота», – нелицеприятно отозвался основатель «Востока» об авторах операции.
Свежие комментарии