Политика

Об антинародной сущности режима Колчака

100 лет назад, в ноябре 1918 года, Колчак стал Верховным правителем России. Военные свергли «левую» Директорию и передали верховную власть «Верховному правителю».

Антанта немедленно поддержала «Омский переворот». Меньшевистско-эсеровские правительства, образовавшиеся в Поволжье, Сибири, на Урале и на севере, уже не удовлетворяли ни российских «белых» (крупных собственников, капиталистов и военных), ни Запад. В течение 1918 г. социал-демократические правительства не только не сумели организовать мощные вооруженные силы и свергнуть советскую власть, но даже не могли полностью закрепиться на той территории, которая была завоевана чехословаками. В районе своего господства они быстро вызвали недовольство широких масс крестьянства и рабочих, и не могли обеспечить порядка в тылу. Восстания рабочих и партизанские выступления крестьянства в районах господства белых правительств стали повсеместными. Одновременно за время своего управления эсеры и меньшевики, как до них и Временное правительство, показали свою недееспособность, когда надо было действовать они дискутировали и спорили.

Поэтому военные и Антанта решили заменить их на «жесткую руку» — диктатуру. В руках этой военной диктатуры предполагалось сосредоточить всю власть в пределах территории, захваченной белыми. Антанта, особенно Англия и Франция, также требовала создания всероссийского правительства в виде военной диктатуры. Западу необходимо было иметь полностью подконтрольное правительство. Его и возглавил наемник Запада – Колчак.

Вице-адмирал Александр Васильевич Колчак

Предыстория

Среди образованных на освобождённых от большевиков территориях различных белых «правительств» ведущую роль играли два: так называемый Комитет членов Учредительного собрания в Самаре (КОМУЧ) и Временное сибирское правительство Директория) в Омске. В политическом отношении в этих «правительствах» преобладали социал-демократы – эсеры и меньшевики (многие были одновременно и масонами). У каждого из них имелись свои вооружённые силы: у КОМУЧа — Народная армия, у Сибирского правительства — Сибирская армия. Начавшиеся между ними ещё в июне 1918 года переговоры об образовании единой власти привели к окончательному соглашению лишь на сентябрьском совещании в Уфе. Это был съезд представителей всех антибольшевистских правительств, возникших в 1918 году в регионах страны, оппозиционных большевикам политических партий, казачьих войск и местных самоуправлений.

23 сентября Государственное совещание в Уфе завершилось. Собравшимся удалось договориться об отказе от суверенитета региональных антибольшевистских образований, но было объявлено о неизбежности широкой автономии регионов, обусловленной как многонациональностью России, так и экономико-географическими особенностями регионов. Предписывалось воссоздать единую, сильную и боеспособную российскую армию, отделенную от политики. Уфимское совещание в качестве неотложных задач по восстановлению государственного единства и независимости России назвало борьбу с советской властью, воссоединение с отторгнутыми от России областями, непризнание Брестского мира и всех прочих международных договоров большевиков, продолжение войны против Германии на стороне Антанты.

До нового созыва Всероссийского Учредительного Собрания единственным носителем власти на всем пространстве России объявлялось Временное Всероссийское правительство (Уфимская Директория), как преемник свергнутого большевиками в 1917 году Временного правительства. Председателем правительства был избран эсер Николай Авксентьев. После Февральской революции Авксентьев был избран членом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, председателем ВЦИК Всероссийского совета крестьянских депутатов, был министром внутренних дел в составе второго коалиционного Временного правительства, являлся председателем Всероссийского демократического совещания и избранного на нём Временного совета Российской республики (так называемого «Предпарламента»). Также являлся депутатом Всероссийского Учредительного собрания. Помимо него четырьмя другими членами Директории стали московский кадет, бывший городской голова Николай Астров (фактически не принимал в нём участия, так как находился на Юге России, при Добровольческой армии), генерал Василий Болдырев (он стал командующим войсками Директории), председатель Сибирского правительства Петр Вологодский, председатель архангельского правительства Северной области Николай Чайковский. Реально обязанности Астрова и Чайковского исполняли их заместители — кадет Владимир Виноградов и эсер Владимир Зензинов.

С самого начала не все белые были довольны результатами Уфимского совещания. Прежде всего это были военные. Сформированная «леволиберальная» Директория казалась им слабой, повторением «керенщины», которая быстро пала под натиском большевиков. Им казалось, что в такой сложной ситуации победу сможет одержать только сильная власть – военная диктатура.

Действительно, левые правительства не смогли наладить порядок в тылу и развить первые успехи на фронте. 1 октября 1918 года Красная Армия вышла с юга к железной дороге между Самарой и Сызранью и перерезала её, к 3 октября белые были вынуждены оставить Сызрань. В последующие дни красноармейцы форсировали Волгу и начали продвигаться к Самаре, 7 октября белые были вынуждены сдать город, отступив к Бугуруслану. В результате в руках красных вновь оказалось все течение Волги, что позволило перевозить в центр страны хлеб и нефтепродукты. Другое активное наступление красные вели и в Приуралье – с целью подавить Ижевско-Воткинское восстание. 9 октября Уфимская Директория, из-за угрозы потери Уфы, переехало в Омск.

13 октября в Омск после долгих странствий по всему миру прибыл бывший командующий Черноморским флотом вице-адмирал и агент влияния Запада Александр Колчак. В Англии и США его выбрали на роль диктатора России. 16 октября Болдырев предложил Колчаку пост военного и морского министра — вместо не удовлетворявшего Директорию П. П. Иванова-Ринова). От этого поста, не желая связывать себя с Директорией (первое время он думал направиться на Юг России), Колчак сначала отказался, но потом дал согласие. 5 ноября 1918 года назначен военным и морским министром Временного Всероссийского правительства. Первыми своими приказами он начал формирование центральных органов Военного министерства и Главного штаба.

Тем временем красные продолжали развивать наступление. 16 октября красные, оттесняя белых на восток от Казани и Самары, заняли город Бугульма, 23 октября — город Бугуруслан, 30 октября красные – Бузулук. 7 — 8 ноября красные взяли Ижевск, 11 ноября – Воткинск. Ижевско-Воткинское восстание было подавлено.

Председатель Временного Всероссийского правительства (Директории) Николай Дмитриевич Авксентьев

Омский переворот

4 ноября Временное Всероссийское правительство обратилось ко всем областным правительствам с требованием немедленно распустить «все без исключения Областные Правительства и Областные Представительные Учреждения» и передать все полномочия по управлению Всероссийскому Правительству. В тот же день на базе министерств и центральных управлений Временного Сибирского правительства был сформирован исполнительный орган Директории — Всероссийский Совет министров во главе с Петром Вологодским. Подобная централизация государственной власти была обусловлена потребностью, в первую очередь, «воссоздания боевой мощи родины, столь необходимой в годину борьбы за возрождение Великой и Единой России», «создания условий, необходимых для снабжения армии и организации тыла во всероссийском масштабе».

Преимущественно правоцентристский Совет министров радикально отличался по политической окраске от гораздо более «левой» Директории. Лидером деятелей Совмина, решительно отстаивавших правый политический курс, был министр финансов И. А. Михайлов, пользовавшийся поддержкой Г. К. Гинса, Н. И. Петрова, Г. Г. Тельберга. Именно эта группа стала ядром заговора, имевшего целью установление сильной и однородной власти в форме единоличной военной диктатуры. Между Директорией и Советом министров начался конфликт. Однако Директория, терпя одно за другим поражения на фронте, утратило доверие офицерства и правых кругов, которые желали сильной власти. Таким образом, Директория не имела авторитета, её власть была слабой и непрочной. Кроме того, Директорию постоянно раздирали внутренние противоречия, за что пресса даже иронически сравнивала «Всероссийское правительство» с крыловскими лебедем, раком и щукой.

Непосредственным поводом к свержению Директории стало циркулярное письмо-прокламация ЦК партии эсеров — «Обращение» — написанное лично В. М. Черновым и распространённое по телеграфу 22 октября 1918 г. с традиционным для революционных воззваний того времени заглавием «Всем, всем, всем». В письме осуждался переезд Директории в Омск, выражалось недоверие Временному Всероссийскому правительству, содержался призыв вооружаться всем членам партии для борьбы с Временным Сибирским правительством. В «Обращении» сообщалось: «В предвидении возможных политических кризисов, которые могут быть вызваны замыслами контрреволюции, все силы партии в настоящий момент должны быть мобилизованы, обучены военному делу и вооружены, с тем, чтобы в любой момент быть готовыми выдержать удары контрреволюционных организаторов гражданской войны в тылу противобольшевистского фронта. Работа по вооружению, сплачиванию, всестороннему политическому инструктированию и чисто военная мобилизация сил партии должны явиться основой деятельности ЦК…». Фактически это был призыв к формированию собственных вооруженных сил, чтобы дать отпор правым. Это был скандал. Генерал Болдырев потребовал объяснений от Авксентьева и Зензинова. Вопрос попытались замять, но безуспешно, и противники Директории получили повод к перевороту, обвиняя эсеров в подготовке заговора с целью захвата власти.

Ядро заговора составили военные, в том числе чуть ли не все офицеры Ставки во главе с её генерал-квартирмейстером полковником А. Сыромятниковым. Политическую роль в заговоре выполняли кадетский эмиссар В. Н. Пепеляев и близкий к правым кругам министр финансов Директории И. А. Михайлов. Пепеляев «вербовал» министров и общественных деятелей. В заговор также были вовлечены часть министров и деятели буржуазных организаций. Активную роль в организации свержения Директории играл и полковник Д. А. Лебедев, прибывший в Сибирь из Добровольческой армии и считавшийся представителем генерала А. И. Деникина. Ненадёжные воинские части были заблаговременно под разными предлогами выведены из Омска. Генерал Р. Гайда должен был обеспечить нейтралитет чехов. Акцию поддерживала английская миссия генерала Нокса.

В ночь на 17 ноября 1918 года три казачьих высокопоставленных офицера — начальник Омского гарнизона полковник Сибирского казачьего войска В. И. Волков, войсковые старшины А. В. Катанаев и И. Н. Красильников – совершили провокацию. Они на городском банкете в честь французского генерала Жанена потребовали исполнить русский национальный гимн «Боже, Царя храни». Эсеры потребовали у Колчака арестовать казаков за «неподобающее поведение». Не став дожидаться собственного ареста, Волков и Красильников 18 ноября сами произвели упреждающий арест представителей левого крыла Временного Всероссийского правительства — эсеров Н. Д. Авксентьева, В. М. Зензинова, А. А. Аргунова и товарища министра внутренних дел Е. Ф. Роговского. Состоявший из эсеров батальон охраны Директории был разоружён. В поддержку свергаемой Директории не выступила ни одна воинская часть омского гарнизона. Общественность отнеслась к свершившемуся перевороту или безучастно, или с надеждой, уповая на установление твёрдой власти. Страны Антанты поддержали Колчака. Чехословаки, подчиненные Антанте, ограничились формальным протестом.

Собравшийся на следующее утро после ареста эсеров Совет министров признал Директорию несуществующей (её членов изгнали за границу), объявил о принятии на себя всей полноты верховной власти и заявил о необходимости «полного сосредоточения власти военной и гражданской в руках одного лица с авторитетным именем в военных и общественных кругах», которое будет руководить на принципах единоначалия. Было решено «передать временно осуществление верховной власти одному лицу, опирающемуся на содействие Совета министров, присвоив таковому лицу наименование Верховного правителя». Было выработано и принято «Положение о временном устройстве государственной власти в России» (так называемая «Конституция 18 ноября»). Кандидатами в «диктаторы» рассматривались главнокомандующий войсками Директории генерал В. Г. Болдырев, управляющий КВЖД генерал Д. Л. Хорват и военный и морской министр вице-адмирал А. В. Колчак. Совет министров голосованием выбрал Колчака. Колчак был произведён в полные адмиралы, ему было передано осуществление верховной государственной власти и присвоено звание Верховного правителя. В его подчинение входили все вооружённые силы государства. Деникин считался его заместителем на юге России. Верховный правитель мог предпринимать любые меры, вплоть до чрезвычайных, по обеспечению вооружённых сил, а также по установлению гражданского порядка и законности.

Вице-адмирал А. В. Колчак — военный министр Временного Всероссийского правительства со своим ближайшим окружением. 1918 год

Антинародная сущность режима Колчака

Колчак так определял направление работы на посту Верховного правителя: «Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях Гражданской войны и полного расстройства государственных дел и жизни, объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной целью я ставлю создание боеспособной армии, победу над большевиками и установление законности и порядка».

Сама военная диктатура в военных условиях была очевидным шагом Белого движения и Антанты. Большевики также установили «диктатуру пролетариата» и начали проводить политику «военного коммунизма», мобилизуя все силы для борьбы с противником и создание советской государственности. Но русские коммунисты действовали в интересах большинства народа, воевали за новый проект развития, за социальную справедливость против эксплуататоров, хищников и паразитов – собственных и западных. Советский проект воплощал в жизнь идеалы русской цивилизации. Белый же проект (продолжавший дело Февраля) был проектом либерально-демократическим, его продвигали западники, масоны, либералы и социал-демократы. Этот проект поддерживал на первом этапе Запад, заинтересованный в разжигании братоубийственной войны, развале и уничтожении Руси-России.

Белый проект стоял на идее, что после ликвидации царизма жизнь можно устроить только по западным образцам. Западники планировали полную экономическую, социальную, культурную и идеологическую интеграцию с Европой. Планировали ввести демократию парламентского типа, которая бы опиралась на иерархическую систему тайной власти в орденских, масонских и парамасонских структурах и клубах. Рыночная экономика вела к полной власти финансового и промышленного капитала. Идеологический плюрализм обеспечивал манипуляцию общественным сознанием и контроль над народом. Всё это мы наблюдаем в современной России, в которой в начале 1990-х годов была произведена контрреволюцию.

Проблема была в том, что европейский вариант развития не для России. Русь – это отдельная самобытная цивилизация, у неё свой путь. «Золотой телец» — материализм, может победить в России только после уничтожения русского суперэтноса, превращения русских в «этнографический материал». Образ «милой», зажиточной, мирной, обустроенной Европы приемлем для значительной части русской интеллигенции, пораженной космополитизмом, западничеством, для крупных собственников, капиталистов, компрадорской буржуазии, которая строит своё будущее за счёт распродажи Родины. В эту же группу входят люди с «мещанской», «кулацкой» психологией. Однако мощные традиционные культурные пласты русской цивилизации – её матрица-код, оказывают сопротивление процессам вестернизации России. Русские не принимают европейский (западный) путь развития. Таким образом, происходит разрыв интересов вестернизированной верхушки общества, интеллигенции, и цивилизационного, национального проектов. И этот разрыв всегда ведёт к катастрофе.

Диктатура Колчака не имела шансов на успех. Белой проект – он западный по своей сути. Антинародный. В интересах хозяев Запада и прозападной прослойки населения в самой России, крайне незначительной. Концентрация в руках диктатора военной, политической и экономической власти дали возможность белым оправиться от поражений, понесённых в Поволжье осенью 1918 года и перейти в новое наступление. Но успехи были кратковременными. Политическая, социальная база Белого движения стала ещё уже. Руководство Чехословацкого корпуса считало адмирала «узурпатором», эсеры и меньшевики осудили «Омский переворот».

Режим Колчака немедленно вызвал мощное сопротивление. Эсеры призвали к вооружённому сопротивлению. Находившиеся в Уфе и Екатеринбурге члены Учредительного собрания во главе с эсером Черновым заявили, что они не признают власти адмирала Колчака, и будут всеми силами противодействовать новой власти. В итоге партия эсеров ушла в подполье, откуда начала борьбу с властью нового диктатора. Колчак ввел исключительные законы, смертную казнь и военное положение для тыловых территорий. Произвол военных властей оттолкнул от Колчака и умеренную демократию, которая его вначале поддерживала. В то же время в Восточной Сибири в оппозиции Колчаку находились и почти явно ему противодействовали местные контрреволюционные силы, возглавляемые атаманами Семеновым и Калмыковым.

Адмирал с первых же дней своего прихода к власти проявил полную нетерпимость к рабочему движению, искореняя какие бы то ни было следы недавнего господства советской власти. Коммунисты и беспартийные передовые рабочие, принимавшие раньше участие в работе советских органов, беспощадно уничтожались. Одновременно шёл разгром массовых организаций пролетариата, в первую очередь профессиональных союзов. Все выступления рабочих кроваво подавляли.

Установление «законности и правопорядка» на деле вело к возвращению капиталистам и помещикам их прав на отобранную у них собственность. В вопросе о земле политика белого правительства сводилась к возврату помещикам отнятых у них советской властью земель, сельскохозяйственного инвентаря и скота. Часть земли за плату предполагалось передать кулакам. Не удивительно, что наиболее сильно пострадало от режима Колчака крестьянство. Появление белых войск означало для крестьянства, по свидетельству одного из бывших министров колчаковского правительства Гинса, наступление эпохи безграничных реквизиций, всевозможных повинностей и полного произвола военных властей. «Крестьян секли, — говорит Гинс, — обирали, оскорбляли их гражданское достоинство, разоряли». В свою очередь крестьянство вело борьбу с белыми путем непрекращающихся восстаний. Белые отвечали кровавыми карательными экспедициями, которые не только не прекращали восстаний, но еще более расширяли охваченные крестьянской войной районы. Крестьянская война, а также принудительные мобилизации крестьян значительно понизили боеспособность армии Колчака и стали основной причиной внутреннего развала.

Кроме того, политика Колчака способствовала превращению России в полуколонию Запада. Представители Антанты, в первую очередь Англии, США и Франции, являлись фактическими хозяевами Белого движения. Они диктовали белым свою волю. Несмотря на недостаток хлеба и сырья (руды, топлива, шерсти) в занятых белыми областях России, все это вывозилось за границу в значительных размерах по первому требованию союзников. В качестве расплаты за полученное военное имущество крупнейшие предприятия переходили в руки западноевропейских и американских капиталистов. На востоке иностранные капиталисты получили ряд концессий. Удовлетворяя требования союзников Колчак превращал Россию в Китай, разграбляемый и раздираемый иностранными хищниками.

Таким образом, режим Колчака был антинародным, реакционным, в интересах Запада и прозападного, Белого проекта в самой России. Его будущий крах закономерен.