Блокада Донбасса, про которую написано огромное количество материалов, вызвала интерес к доселе «незаметной» части жизни ДНР и ЛНР. «Вдруг» передовые аналитики всех мастей заметили, что оторвать Донбасс от Украины экономически в разы сложнее, чем территориально, так как культурно Донбасс всегда был чужд западной Украине, захватившей власть в Киеве.

Новости СМИ2

По факту блокада Донбасса — это исключительно киевские «тёрки» олигархата. Другое дело, что различные проходимцы из Верховной Рады сейчас пытаются получить все возможные политические дивиденды с этого события. Однако в реальности это привело практически к остановке Донецкого металлургического завода, Енакиевского металлургического завода и холдинга «Краснодонуголь», не говоря уже об общеизвестных последствиях остановки поставок угля и многого другого.

Донецкий металлургический завод — промышленный левиафан Донецка

При этом блокада осветила, опять же, «внезапно», и вопрос о национализации или перехода под внешнее управление крупных предприятий ДНР и ЛНР, подчёркиваю, не всего Донбасса, по которому ударила блокада. Во-первых, разговоры о национализации предприятий на территории ДНР и ЛНР велись давно, но дальше пересудов и теоретической возможности дело не заходило. Просто в тяжёлой ситуации руководство Донбасса терпело присутствие на своей территории украинского бизнеса по объективным причинам — было чем заняться, не хотелось получить укор в «рейдерстве», да и люди были трудоустроены и т.д. Но самих владельцев этого бизнеса всё же в ДНР и ЛНР не пускали, тот же Ринат Ахметов, чтобы получить разрешение, должен был лично обратиться к Захарченко.

Во-вторых, действия ДНР и ЛНР по отношению к предприятиям являются ответом, и только ответом на блокаду. Отчасти это даже некая лёгкая надежда на то, что отлучённые от своего бизнеса олигархи смогут продавить вопрос о снятии блокады в Киеве. В конце концов, это ваш междусобойчик по отжиму бизнеса, и страдать народ Донбасса из-за этого не должен. Опять-таки, повторю, чтобы предупредить обвинения руководства независимого Донбасса в помехах «святому праву предпринимательства», это ответ, так как владельцы предприятий вряд ли способны бросить вызов интересам Авакова, Турчинова или Коломойского. Почему? Тут как в ставшей народной поговорке: «Потому что мы банда».

Локомотивом перехода под внешнее управление стал Захарченко, несмотря на то, что Плотницкий ещё в начале февраля говорил о ней вполне официально. Почему Захарченко? Для людей, не побывавших в ЛНР и ДНР, это вопрос. Дело в том, что Захарченко пользуется непререкаемым авторитетом, как в ДНР, так и в ЛНР. При этом мне довелось столкнуться с тем, что луганчане завидуют белой завистью дончанам, несмотря на более высокую боевую активность на границах ДНР и Украины. Захарченко — истинно военный лидер страны, неоднократно раненный, к тому же, несмотря на высокий пост, ему удалось избежать типичного скандального хвостика, который преследует любого человека на месте подобного уровня.

У Плотницкого ситуация диаметрально противоположная. Луганчане, отзываясь о нём, в лучшем случае проявляют холодную сдержанность, а в худшем случае мне приходилось выслушивать целый поток нелитературной брани. В самом деле, фигуру Игоря Венедиктовича неотрывно преследуют скандалы. Сначала было обвинение в расхищении гуманитарной помощи от Павла Дрёмова (позывной «Батя», командир казачьего полка народной милиции ЛНР), который буквально через год погиб в автомобиле, как выяснилось, заминированном. Позже последовало обвинение в намеренном убийстве командира ГБР «Бэтмен» Александра Беднова, который по официальной версии погиб, оказав ожесточённое сопротивление в ответ на требование сотрудников МВД ЛНР разоружиться 1 января 2015 года. После этого говорить о каком-то авторитете стало сложнее.

История нового донбасского мобильного оператора «Лугаком» очень жёстко легла на настроения луганчан. Дело в том, что «Укртелеком», оказывающий услуги мобильной связи на Донбассе, был отключён от общеукраинской сети. Кстати, это ярко показывает неуверенное и зыбкое поведение Ахметова, которому и принадлежит «Укртелеком». Его место занял «Лугаком», основанный руководством ЛНР, но народная молва сразу приписала владение «Лугакомом» не государственным структурам, а лично Плотницкому. Опять же семье Плотницкого граждане приписали и владение сетью супермаркетов «Народный». Ну и как с таким репутационным багажом можно было стать даже номинальным лицом перехода предприятий под внешнее управление.

Поэтому ведущая скрипка Захарченко в этой политической и управленческой ситуации предсказуема, более того необходима. При этом я не разделяю панических настроений, подстёгнутых убеждённостью, что внешнее государственное управление обязательно будет неэффективным. Потому что, как говорил Иосиф Виссарионович, кадры решают всё. Будут эти самые кадры опытными и профессиональными — будет и эффективное управление, несмотря на колоссально сложные задачи — от рынков сбыта до логистики. В условиях полной интеграции крупных предприятий ДНР и ЛНР в вереницу промышленных объектов Украины (ТЭС, горнодобывающие предприятия, обогатительные фабрики и т.д.) это сложно, но не невозможно.

В итоге возникает законный вопрос: почему всё это не было сделано ранее? Правда, этот вопрос сразу обрастает кухонным возмущением и опять-таки кухонным порицанием. Так вот, многое было сделано и до блокады. Несмотря на различные мнения в обществе, тот же «Лугаком» заменил «Укртелеком», а кроме того, понизил тарифную плату. А, к примеру, Луганский патронный завод ещё год назад возобновил работу и уже вышел на необходимые для нужд республик мощности. Тем более отрицать, что за считанные годы ДНР и ЛНР смогли построить с нуля государственные механизмы в диких условиях войны, просто несправедливо.