26. Император с сыном в Ревеле.
В конце октября 1915 г. был посещен Ревель (Император наградил команды русских и английских подлодок) и Ригу (где провел смотр сибирским стрелковым частям). 29 октября Николай II провел смотр войск Рижского укрепленного района, общался с командующим 12-й армией генералом от инфантерии В. М. Горбатовским. 5 – 12 ноября вновь был посещен Юго-Западный фронт. 7 ноября на поле, занятом 25 тысячами солдат и офицеров, Император верхом объезжал войска 7-й армии. 8 ноября был проведен смотр корпуса, 10 ноября – Кавказской кавалерийской дивизии.
26. А. Император на Северном фронте, октябрь 1915 г.
26 Б. Государь на Западном фронте, декабрь 1915 г.
26. В. Смотр Кавказской кавалерийской дивизии.
20 - 23 декабря Император совершил визит на Западный фронт, встретился с командующим фронтом генералом от инфантерии А. Е. Эвертом и двумя командующими армиями – генералами от инфантерии А. Ф. Рагозой (4-я армия) и Л. В. (П.) Лешем (3-я армия). Именно Западный фронт должен был наносить главный удар в кампании 1916 г., а армии этих генералов – находиться на его острие. Государь также встречался с командами от воинских частей, находящихся на позициях, посещал солдатские землянки, артиллерийские позиции, общался с солдатами и офицерами ряда пехотных и гренадерских полков.
1916 год – также свидетель целой серии поездок Императора на фронт.
29 - 31 января Император посетил Северный и Западный фронты (смотрел преимущественно кавалерийские части). Очевидец смотра 29 января на Северном фронте вспоминал как Государь объезжал войска 5-й армии, говорил с частями, благодарил солдат и офицеров, а затем выступил с общей речью, в конце заглушенной криками «ура» [Спиридович А. И. Великая Война и Февральская Революция (1914-1917 г.г.). Т. 2. Нью-Йорк 1960. С. 25].
27. На Западном фронте, январь 1916 г.
27. А. Высочайший смотр. Дрисса, январь 1916 г.
Кавалерист 5-й кавалерийской дивизии вспоминал как Император, остановившись и посмотрев на его нашивки за ранения, спросил где он был ранен. Услышав что под Поневежем, Николай II заметил что это было тяжелое время, добавив: «Потерпите, уже немного осталось» [Вырыпаев В. Царский смотр // Военная быль. 1969. № 98. С. 27]. Влюбленные взгляды солдат и офицеров, громогласный рев «Ура!» - все это было в реальности – как во время этого смотра, так и в ходе других аналогичных мероприятий.
28. Император проводит кавалерийский смотр. Конец января 1916 г.
28. А. Николай II и В. И. Гурко следуют к войскам 5-й армии близ дер. Вышки. Январь 1916 г.
28. Б. Государь перед строем 1-й Донской казачьей дивизии. Справа – Ф. А. Келлер.
7 февраля у Горной Дядины (Западный фронт) Император проводил смотр 1-го Сибирского армейского корпуса и благодарил сибирских стрелков за участие в 3-х войнах: Китайской, Японской и Германской. Посещал Государь фронт в марте (28 – 30 – части 9-й армии у Каменец-Подольска и Хотина), мае 1916 г. (в последнем случае были осуществлены визиты на Юго-Западный фронт и Черноморский флот) и позднее.
29. Император на Юго-Западном фронте, май 1916 г. Справа – Великий Князь Дмитрий Павлович и генерал-адъютант А. А. Брусилов.
30. На Юго-Западном фронте, май 1916 г. Проходят части 9-й армии. На правом фланге – А. А. Брусилов.
31. Император проводит смотр конной батареи у Хотина. Юго-Западный фронт, весна 1916 г.
32. Император проводит кавалерийский смотр. ЮЗФ, весна 1916 г.
33. Государь принимает доклад А. А. Брусилова. У Хотина, Буковина. Весна 1916 г.
Выбор маршрутов был далеко не случаен. Визиты осуществлялись в узловые пункты ТВД, посещались войска, которым предстояло сыграть активную роль в предстоящих операциях.
Так, визиты осенью 1915 г. в Вилейку и Молодечно (важнейшие операционные пункты Виленской операции) и на Юго-Западный фронт (в период Чарторийской операции и боев на Серете и Стрыпе) фактически указали на стратегически переломные участки Русского фронта в кампании 1915 г. Перед началом кампании 1916 г. Император посетил Западный фронт (как мы отмечали, он должен был играть ключевую роль), а после того, как акцент сместился в полосу Юго-Западного фронта, особое внимание было уделено этому оперативно-стратегическому объединению. В 1916 году под особым контролем Императора в силу тех же причин был и Черноморский флот. В периоды инспекций Государя проверялась боеспособность войск, настрой и боевой дух представителей генералитета, офицерства и рядового состава.
Во время поездок на фронт Император стремился посетить все части в инспектируемых войсках, во время смотра здоровался со всеми военнослужащими (офицерами – лично). На Празднике Георгиевских кавалеров 26 ноября 1915 г. Государь обошел всех 170 офицеров-кавалеров и с каждым пообщался. Хоть это и заняло полтора часа времени, но произвело на присутствующих огромное впечатление. Характеризуя значимость посещения Николаем II воинских частей на передовой, офицер управления генерал - квартирмейстера Ставки М. К. Лемке отмечал, что всем нравятся частые визиты Императора в войска - Николай Николаевич совершал поездки лишь в штабы фронтов, а войск почти не видел [Лемке М. К. 250 дней в Царской Ставке (25 сент. 1915 – 2 июля 1916). Пб., 1920. С. 209].
Наконец, визиты Императора на фронт носили и важную информационную нагрузку – общаясь с непосредственными участниками боевых действий, он мог увидеть картину реальной обстановки, зачастую отличную от преподносимой ему в Ставке, а также услышать мнение фронтовиков о представителях высшего командного состава. Данное обстоятельство приносило свои плоды и Император, внимательно слушая доклады командующих, вставлял замечания, которые доказывали, что он прекрасно знает все подробности действий войск - вплоть до отдельных частей и представителей комсостава. И кое-кому из высших чинов штаба это «видимо не очень нравилось» [Спиридович А. И. Указ. соч. Т. 1. С. 124].
33. А. Государь корабле Балтийского флота.
33. Б. Беседа с офицерами.
33. В - Г Николай II на кораблях Черноморского флота, май 1916 г.
33. Д. Император с офицерами линкора Императрица Екатерина Великая. Май 1916 г.
В ходе одной поездки Николай II с Наследником оказались в 3-4 км от передовой, т. е. в сфере огня неприятельской полевой артиллерии. Император настойчиво требовал, чтобы Его допустили к передовым окопам пехотных подразделений. Командующий фронтом генерал от артиллерии Н. И. Иванов боялся принять такое ответственное решение, но стоял сильный туман и простреливаемая артиллерией дорога, ведущая на передовую, была сравнительно безопасна. Н. И. Иванов настоял лишь на том, чтобы в императорском кортеже было не более 3 автомобилей. Но каково было удивление роты солдат, вынырнувшей из окопа и «нос к носу» столкнувшейся с Императором и Наследником [Шереметев Д. С. Из воспоминаний о Государе Императоре Николае II. Брюссель, 1936. С. 7].
Значение смотров и посещений Императором частей и учреждений в период тяжелой войны имело огромное значение. Войска, ведущие однообразную военно-походную жизнь, зачастую видевшие лишь ближайшее начальство, буквально наэлектризовывались от вида самой фигуры монарха, подтягивались и ободрялись.
Один современник вспоминал как при встрече с Императором и Цесаревичем качались от волнения в руках казаков шашки, а по лицу знаменосца-вахмистра текли непроизвольные слезы [Краснов П. Н. Воспоминания о русской императорской армии. М., 2006. С. 465-466]. Другой отмечал: «Видя Государя я, как и другие, испытывал только чувство обожания, подъема и ощущение, что сделаешь всё, что будет приказано Царем... В войсках ощущались те же чувства к Царю и Наследнику» [Лукомский А. С. Указ. соч. С. 716].
Показательно, что уже на грани отречения монарха обаяние Николая II в глазах простых солдат и офицеров было все так же высоко. Очевидец описал встречу Государя с военнослужащими идущего на фронт эшелона 28 февраля 1917 года. При известии о проходе императорского поезда часть полка с оркестром стояла на платформе, остальные выскакивали из теплушек и пристраивались к стоявшим, в то время как часть бойцов густой толпой бежала рядом с императорским поездом. Когда Николай II встал из-за стола и подошел к окну вагона - громовое солдатское «ура» загремело с платформы [Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы. Л., 1927. С. 97].
После Высочайших смотров военная цензура в течение многих недель устанавливала восторженные солдатские письма на родину о посещении Государя, о том, какой он и т. п.
Соответственно, можно утверждать, что сама фигура монарха России была своеобразным знаменем, а появление Государя на фронте вызывало ни с чем не сравнимый подъем и воодушевление. Так, в Хырове 10 апреля 1915 года солдаты 3-го Кавказского армейского корпуса бежали за автомобилем Императора, рискуя попасть под колеса, так же вели себя солдаты 13-го стрелкового туркестанского полка в Меджинкерте 1 декабря 1914 года, восторженно проявлял свои чувства гарнизон Осовца в сентябре 1914 года, радостно «ревели» пластуны в Севастополе 18 апреля 1915 г. и т. д. Реализация военно-представительской функции имела и практические последствия. Император 1 ноября 1914 года объезжал форты крепости Гродно – и немцы были отброшены с большими потерями.
Государь благословил под Сарыкамышем в Меджингерте 1 декабря 1914 года войска Кавказской армии – и последние, отражая турецкое наступление, в скором времени разгромили 3 турецких корпуса [А. И. Спиридович отметил, что лично слышал «от старых кавказских героев», что в объединившем в эти дни Кавказскую армию – от седых генералов до молодых солдат - энтузиазме и горячем порыве, в почти сверхъестественном подвиге, сыграло большую роль только что произошедшее посещение фронта Императором. Указ. соч. Т. 1. С. 66].
Та же ситуация произошла и с 3-м Кавказским армейским корпусом после смотра в Хырове. В обстановке развития Горлицкого прорыва противника он одержал блестящие победы под Сенявой и Таржимехами, отражая германское наступление.
Как-то так «совпадало» – но воодушевленные Государем русские войска даже в оборонительных боях были победоносны.
2) Кадровая функция – расстановка кадров высшего звена военного управления. Прежде всего, это касалось сотрудников Ставки.
Оперативный аппарат Ставки был значительно обновлен.
Генерал-квартирмейстером стал генерал-майор М. С. Пустовойтенко - вдумчивый специалист-исполнитель.
Затем его сменил генерал-лейтенант А. С. Лукомский – ведущий специалист по мобилизационным вопросам. За отличное проведение мобилизации 1914 года он получил очень редкую награду - ленту ордена Святого Георгия к имеющемуся ордену Святого Владимира 4-й степени. Дежурный генерал при Верховном Главнокомандующем генерал-лейтенант П. К. Кондзеровский был отличным и знающим работником, со стажем работы в должности (считая с исполнением должности помощника дежурного генерала Главного Штаба) 8 лет.
Ключевая должность – начальника Штаба Верховного Главнокомандующего - была замещена очень удачно. М. В. Алексеев и заменявший его на этом посту в период 10. 11. 1916 - 17. 02. 1917 г. В. И. Гурко сделали много для стратегического руководства боевыми операциями русской армии. Если план кампании 1914 г. был выработан еще до войны и был призван увязать реализацию собственного стратегического планирования и интересы всей коалиции, то план кампании 1915 г. (наступление в расходящихся направлениях) был неудачен. Планирование же кампаний 1916 - 17 гг. было вполне адекватным и отвечало сложившимся стратегическим и оперативным реалиям. М. В. Алексеев – классический штабной работник, военный ученый и хороший стратег. В. И. Гурко - талантливый фронтовой генерал, военачальник с широким военным кругозором, удивительной энергией, а также дальновидный стратег.
Наше мнение подтверждают и слова М. Свечина, отмечавшего что, рассматривая вопрос о смене Верховного командования с военной точки зрения, нельзя не заметить, что сотрудники Ставки Великого князя были слабее сотрудников императорской Ставки [Свечин М. Записки старого генерала о былом. Ницца, 1964. С. 110]. Д. Н. Дубенский также писал об аппарате Ставки, что помощники М. В. Алексеева - Лукомский, Клембовский, Кондзеровский - это толковые, умные и усердные специалисты Генерального штаба. А Ставка в целом «была поставлена твердо» [Отречение Николая II. С. 41].
34. Государь с чинами Ставки, сентябрь 1915 г.
В перспективе должен был быть обновлен и состав командующих фронтами.
Кампания 1916 г. показала, что из лиц, занимавших эти посты, один был хорош (А. А. Брусилов), один отличен (Н. Н. Юденич – т. к. Кавказский фронт включал в свой состав одну армию, то он фактически руководил фронтом) и двое посредственны (А. Н. Куропаткин и заменивший его Н. В. Рузский, а также А. Е. Эверт).
Но положительные тенденции наметились и в этой сфере. Выдвинулся ряд талантливых командармов (В. И. Гурко, П. С. Балуев, П. А. Лечицкий и др.). Иллюстрацией тенденции служит назначение командующим Румынским фронтом В. В. Сахарова (официально – помощника августейшего Главнокомандующего армиями Румынского фронта – короля Румынии) – хорошего боевого генерала. П. А. Плеве, один из лучших командармов мировой войны в декабре 1915 г. возглавил Северный фронт (к сожалению, состояние здоровья вынудило его в феврале 1916 г. оставить эту должность). Стоит помнить, что чем выше стояли лица в военно-должностной иерархии, тем более медленным было обновление соответствующего звена в пределах, очерченных действующим законодательством.
Одной из важнейших задач, стоявших перед Государем, был поиск военачальников и создание условий для применения их способностей. Поиск и естественный отбор осуществлялись, а условия были созданы.
Вместе с тем необходимо отметить, что если как военные специалисты представители высшего генералитета России (Ставки и фронтов) стояли на должном уровне, то их морально-политическое развитие, как показали события конца февраля – начала марта 1917 г., оказалось не на высоте.
Продолжение следует
- Автор: Олейников Алексей
Свежие комментарии