Каспийский регион является одним из направлений интересов Турции на сегодняшний день. Во многом это обусловлено историческими факторами, поддерживаемыми геополитическими интересами современного турецкого правительства.
На современном этапе повышения своего статуса на мировой и региональной арене Турция во многом полагается на исторические и этнокультурные факторы, тем самым маскируя свои истинные интересы.
Использование доктрины пантюркизма Турцией в её внешней политике существенно влияет на ирано-турецкие отношения.
Иран, позиционирующий себя как лидера шиитского мира и приемника великой персидской империи, во многом пересекается с интересами турецкого правительства и, хоть и не идет на прямую конфронтацию, всячески старается противостоять опасной внешней политике Турции. Для Исламской Республики Иран одной из официальных позиций является позиция стабилизация ситуации вокруг ее границ, примером этого является сирийский кризис, который несет для Ирана как угрозу территориальной целостности, так и угрозу его статусу лидера в ближневосточном регионе.
Каспийский регион является стратегически важным для Исламской Республики Иран. Такие провинции, как Мазендаран, Гилян и Голестан являются важными для экономической и продовольственной безопасности Ирана, а также обеспечивают выход в Каспийское море и доступ как к ресурсам, расположенным там, а также являются важными транспортными узлами.
Нужно отметить, что северные провинции ИРИ попадают в сферу интересов Турции, в связи со смешанным тюрко-персидским населением. Данный фактор во многом и вызывает настороженность иранских властей по отношению к сотрудничеству Турции со странами Каспийского региона.
Энергетические интересы Турции в данном регионе получили перспективы развития после развала СССР. Турецкое правительство сделало ставку на Азербайджан, Грузию, Казахстан и Туркмению, что позволило получить доступ к Каспийским углеводородам. Важным проектом стал трубопровод Баку – Тбилиси – Джейхан (БТД).
Однако БТД на данный момент используется не с полной мощностью, и имеет существенные проблемы с наполняемостью. Это обусловлено рядом факторов, таких как снижение уровня добычи азербайджанской нефти, несоответствие химического состава казахской и туркменской нефти.
Улучшить положение может развитие новых месторождений на Каспийском дне, однако большой интерес для Турции может представлять доступ к месторождениям северной части Ирана в Каспийском море.
В свою очередь, Иран заинтересован в развитии данных месторождений не меньше, так как данные месторождения могут обеспечить реализацию трех проектов, таких как превращение Ирана в транспортный энергетический центр региона. Это предоставит новые выгодные маршруты для вывода нефти и газа бывших советских Прикаспийских республик на мировые рынки.
Данная идея уже давно прорабатывается Ираном и во многом противоречит идеям турецкой стороны.
Вторая программа подразумевает развитие новых путей для экспорта и выход Ирана на новые направления торговли своими ресурсами. Также для ИРИ важно обеспечение надежного импорта нефти, газа и электричества для снабжения северных нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) сырьем, а также газификации ряда районов Ирана.
Все эти идеи пересекаются с интересами Турции.
Также, учитывая сотрудничество Ирана и России и вступление ИРИ в ЕАЭС, присутствие турецкого влияния в Каспийском регионе рассматривается как дестабилизирующее.
Во многом такому видению для Ирана поспособствовало противостояние в сирийском кризисе и ухудшение отношений Ирана и Азербайджана после недавних событий в Карабахе, а также совместных военных учений Азербайджана и Турции.
Однозначно можно говорить о грядущем развитии противостояния Исламской Республики Иран и Турции за лидерство в Каспийском регионе. Вероятнее всего, оно будет представлять собой борьбу за расширение сотрудничества со странами Закавказья, а также развитие Ираном своих северных провинций.
Свежие комментарии