Перспективы развития вооруженных формирований Украины

Для любых вооруженных сил важны две основные вещи – экономика и кадры. С первым в Киеве очень даже плохо, со вторым – нормально. Правда, «очень плохо с экономикой» компенсируется внешним финансированием. Вот сейчас рассматривается законопроект США о ежегодном выделении на нужды ВСУ 304 миллионов долларов только по линии Пентагона. А «хорошо с кадрами» нивелируется их недостаточной идейностью и недостаточной же готовностью умирать. Хотя это как раз пытаются преодолеть с помощью агрессивной пропаганды. В остальном же – если сравнивать кадры российские и украинские, то разницы особой нет.


Все мы выходцы из СССР, и все ураганные реформы не смогли добить ни образование, ни менталитет. С учетом же того, что украинцы, в сущности, те же русские, то и средний призывник в интеллектуальном и физическом смысле примерно и там, и тут одинаков. Правда, здесь есть тонкий момент – все-таки там качество человеческого материала постепенно ухудшается: из-за бедности и оттока в ЕС самых умных и сильных. В России проблема так остро не стоит. Опять же, одно дело идти служить контрактником в армию, другое – в армию воюющую. Последнее многих отпугивает.

Суммирую же: командный состав примерно одинаков, что в РФ, что на Украине. Правда, российский – носитель более передовых технических знаний. Сержантский и рядовой – интеллектуально и физически лучше российский. Но с той стороны – боевой опыт, который дает отсев людей, не способных выдержать войну.

ВВС и ПВО

Намеренно свожу в один пункт, потому как в формировании ВСУ это один род войск – Повитряни сили. И начнем с ПВО, точнее – с недавнего скандала вокруг ПВО.


Был арестован печально известный преступлениями против населения Донбасса Семен Семенченко, но не за свои дела, а за, называя вещи своими именами, мошенничество в отношении государства. Судя по всему, ему было поручено наладить канал скупки в РФ запчастей и комплектующих для ЗРК «С-300», а он начал на этом беззастенчиво наживаться.

В свое время Украина получила мощнейшую систему ПВО, но годы идут, и от былого великолепия, в которое не вкладывали ни копейки денег, осталось 250 пусковых С-300, из которых ремонт прошли, дай Бог, два десятка, и немного «Буков». И вот, оказывается, что ремонт и модернизация комплексов продолжались за счет российских запчастей. Помочь это серьезно не поможет, комплексы пенсионного возраста никакими ремонтами до уровня современных не поднять, но в порядок привести и использовать в чем-то локальном – вполне можно. В целом же с ПВО там все печально, и будет только хуже – новейшие комплексы западного производства Киеву продадут вряд ли.

Чего не скажешь о самолетах:


СМИ пишут о поставках «Рафалей», но опять же, дело это долгое и муторное, и если уложиться в 10 лет на 36 машин, то это, пожалуй, даже будет своего рода прорывом. А пока немногочисленные самолеты Украины страшны только Корпусам ДЛНР, за счет отсутствия там адекватной ПВО, представленной сейчас «Осами» и «Стрелами-10».

В случае прямого конфликта с РФ все это способно разве героически умереть... Если, конечно, успеет подняться в воздух. Не удивительна в таких условиях ставка на «Байрактары», какой-никакой ударный комплекс, способный нанести первый удар, и который можно использовать в разведывательных целях. При всей славе данных БПЛА после Карабахской войны – такие игрушки хороши только при борьбе равных противников, в которой пилотируемая авиация нейтрализована полностью, а РЭБ носит фрагментарный характер.

Все перечисленное не означает, что эти самые Повитрянные силы, вообще ни на что не годны. Они неспособны на равных воевать с Россией, вбомбить республики Донбасса в каменный век (если не будет поддержки России) или нанести провокационные удары по Крыму они вполне способны. Результаты будут печальные, правда. Но инструмент украинская армия одноразовый (и не украинский, в свое время схожий с ним, но менее мощный грузинский) использовала, даже не поведя бровью.

ВМСУ

С одной стороны, после 2014 года ВМСУ превратились в чисто номинальную структуру, а попытки постройки кораблей при президенте Порошенко не дали ничего. Все-таки постройка речных бронекатеров и некоего мутанта, перестроенного из траулера-долгостроя, это не флот. Точно так же не флот катера береговой охраны США, сколько их не передавай. С другой же стороны, флот – это не только и не столько корабли.

В последние годы Киев активно закупает на Западе оборудование и снаряжение для боевых пловцов, о чем много писали в блогосфере, да и имеет мощную базу их подготовки в Очакове. Киев создал две бригады береговой обороны, называемые почему-то морской пехотой, артиллерийскую бригаду (406 артиллерийская бригада) и реактивный артиллерийский полк (32 реактивный артиллерийский полк), вооруженный «Ураганами». Идут так же испытания ПКР «Нептун», но автор относится к ним скептически. После погрома оборонки, прошедшего там за годы независимости, максимум, на что они способны, – штучные экземпляры ракет. Иначе бы «Ураганы» в береговую оборону не переводили. Даже десяток ПКР непонятного качества в современной войне это ни о чем.

Так что главной ударной силой ВМСУ становятся диверсанты, что при условии оснащения их техникой стран НАТО может стать проблемой. А оснащение идет: от итальянского оборудования до американских «Зодиаков». Есть там планы, правда, и на корабли. Причем корабли неплохие: корветы типа «Ада», от четырех до пяти штук. Как это будет на практике и будет ли вообще? Спорный вопрос.

Да и... не нужны они им. Разве как полякам эсминцы в межвоенный период – для удовлетворения своего чувства собственного величия. Единственный противник, которого в такой роли рассматривает постмайданная Украина – Российская Федерация в ограниченной акватории Черного моря, где пользу как раз могут принести диверсанты и береговая оборона.

А конфликт с республиками Донбасса требует для Азова именно катеров, мелко там для корветов. Да и смысл с ПКР против противника, у которого нет ни флота, ни портов – околонулевой. Катеров же у киевских хватает: и новых, и старых.

Силы специальных операций

Опять же, даю вместе с десантно-штурмовыми войсками. Потому как объективной информации по этому вопросу мало, а субъективно есть набор мнений: от «ни на что не годные», до «страшная угроза».

Более-менее понятно с военно-транспортной авиацией – ее толком нет. Формально на 7 бригад и два полка двух родов войск имеется 18 Ил-76 и 19 Ан-26 в Национальной гвардии. Но сколько из этого добра способно взлететь? Большой вопрос. Попытки же перевооружения на новые самолеты ОКБ Антонов, привели к эпическому провалу. Так что их десантно-штурмовые бригады вместе с аэромобильными и воздушно-десантными – это пехота. По сути, легкая пехота с малым количеством бронетехники (10 Т-80 в бригаде), способная эффективно работать в рамках ограниченного конфликта.

С двумя полками спецназа история схожая. Понеся большие потери в 2014–2015 годах, они сейчас способны разве что на локальные операции в Донбассе, но представить ведение ими полномасштабной диверсионной деятельности против ВС РФ затруднительно.

А попытки работать на территории РФ пока приводили к провалам. Числом ровно три: от двух заходов ДРГ на территорию России и до попыток похищения прапорщика МГБ ДНР в Москве. В последнее время участились случаи освещения в СМИ задержания ФСБ РФ проукраинских радикалов, что является одним из плодов деятельности украинских центров информационно-психологических операций. Но, по большому счету, это все тоже профанация и сугубо любительские ходы. По крайней мере, попытки повлиять на события в Белоруссии со стороны Киева не показали ничего, в смысле – вообще.

Сухопутные силы

Если у других родов войск есть поступления иностранной техники или хотя бы планы на это, то у сухопутных сил нет ничего. С одной стороны, это объяснимо – советского оружия остались горы. Кроме того, идут закупки советского же оружия у стран – бывших участников ОВД. А на технику НАТО попросту нет денег. С другой же стороны, назвать реальное количество техники сухопутных войск ВСУ нереально. Сколько из нее исправно – не знают, наверное, даже в Киеве.

Если кратко пробежаться по цифрам. Армейская авиация – 4 бригады до 50 вертолетов (Ми-24, Ми-8, Ми-2), оперативно-тактические ракетные комплексы. Одна бригада – на вооружении «Точка-У» с непонятным количеством стартовых комплексов и ракет неясной исправности. В 2014–2015 годах комплекс активно применяли по Снежному, Донецку, Шахтерску и в Дебальцевской кампании, причем, думается мне, самые новые и справные ракеты.

Помимо ОТРК, есть еще 9 бригад ствольной и реактивной артиллерии. Но опять же, сколько в них исправных артсистем? А главное – каковы запасы БК и степень его пригодности? Вопросы сугубо философские, ответы на которые может дать только война. А как показывает ее практика – если эти 9 бригад дадут численность, равную двум-трем полноценным, то это уже будет хорошо... для них. Хотя в случае локального конфликта в Донбассе сила эта, несомненно, грозная. И способная разнести инфраструктуру местных агломераций, по примеру зимы 2014/15 годов, когда ВСУ пыталось выбивать котельные для организации гуманитарной катастрофы. А есть у нее и сильная сторона – радиоэлектроника американского производства. В случае же прямого конфликта с ВС РФ, не имея адекватных ПВО и ВВС, вся эта техника обречена на выбивание в первые дни конфликта.

Танковых бригад ВСУ сформировало аж 5 штук. Внешне грозный кулак, но...

Единственные современные танки – Т-64ББМ «Булат», глубокая модернизация танка Т-64. Сами украинцы заявляют о наличии их в количестве сотни единиц. Но с учётом потерь 2014 года, которые понесла 1 ОТБР ВСУ, присутствия этих танков в учебном центре «Десна» и академии – реальное число их меньше…

Не взлетел и чисто украинский «Оплот», построенный в двух модификациях в количестве аж 11 штук. Из них на вооружении – семь, причем именно оружием они являются чисто номинально. Остальное – масса Т-64, модернизированных в зависимости от наличия средств и фантазии. Из них 150 модификации БВ должны быть вполне рабочими. Есть еще немного Т-72 (от 5).

Одним словом, до шестисот танков разных модификаций в строю есть. Минимум триста–четыреста из них способны пойти в бой, но против противника, который явно слабее ВСУ. Война – игра комплексная. И, проигрывая в воздухе, в артиллерии, в ОТРК и в качестве техники, надеяться на одно количество глупо.

О пехоте много не буду. Все те же БМП-1, -2, БТР от 60 и до 80. Интересен разве что раздел бригад на механизированные и мотострелковые. Наформировав кучу подразделений, «самая сильная армия Европы» неспособна обеспечить их ни транспортом, ни бронетехникой в полном объеме. Вот и приходится создавать облегченные эрзацы.

Если же в целом.

Захватить республики Донбасса, в случае если Россия останется в стороне, ВСУ способны. Правда, немалой кровью и стачиванием своего состава до номинального. Значительная часть техники еще одну кампанию не переживёт. Да и БК порядком расстреляно.

Совершить провокацию против Крыма... тоже способны. Правда, с дальнейшим быстрым разгромом.

Хотя их основная задача не в этом. Их цель – в создании напряжения для России, что требует увеличения уже российских ВС и все возрастающих расходов. Ну и Донбасс, где РФ в откровенно двусмысленном положении. И где, создав классическое «казнить нельзя помиловать», теперь приходится получать санкции и думать.

В этом смысле, как некий вспомогательный корпус НАТО, такое себе туземное формирование, ВСУ своим задачам отвечает вполне.

И если в этом году не случится война, вектор развития там сменится вряд ли. Да и зачем? ВСУ, способное на равных противостоять ВС РФ – ненаучная фантастика.

А как инструмент войны гибридной – вполне себе реальность.