Честно признаться, есть у нашей широкой общественности одна особенность, которая заключается во мнении, что любая западная боевая техника – хлам, глупость конструкторов и вообще бесполезное железо на гусеницах и колёсах. Но, если в отношении большинства машин это является пока теоретическими «измышлениями», то немецкие «Леопарды 2» под раздачу попали по полной программе, причём не только в нашей стране.
Сначала был тот самый негативный сирийский опыт, когда турки попытались использовать свои «Леопарды» в одной из операций, получив в итоге несколько разорванных на части и сгоревших танков. А затем случилась специальная военная операция на Украине, где эти «кошки» воюют третью неделю и уже понесли потери, как уничтоженными, так и повреждёнными. В конце концов, один из «Лео» в приемлемой сохранности даже был захвачен Российскими войсками.
Повод для гордости здесь большой – западные танки не всесильны. И нам это только на руку, ведь чем больше «кошек» уничтожено, тем лучше. Но ситуация с ними не так проста, как может показаться. Всё-таки когда микроскопом гвозди забивают, то виноват в этом не микроскоп, а тот, кто им бездумно колотит.
Пушка и пулемётное вооружение, способные поразить большинство целей на поле боя; высокие показатели подвижности и оперативной мобильности; бронирование, позволяющее выполнять поставленные задачи в условиях воздействия большого спектра огневых и иных средств, имеющихся у противника – те факторы, чётко позиционирующие танк как универсальную машину и стальной кулак, который надаёт тумаков всему (ну или почти всему), что окажется в поле зрения.
Но эту универсальность переоценивать нельзя ни при каких обстоятельствах – это, как правило, ведёт к тому, что танк превращается из грозного оружия в уязвимую и лакомую цель, а имена танкистов пополняют скорбный список безвозвратных потерь. И здесь есть два нюанса.
Первый заключается в том, что абсолютно любой серийный танк, не важно какой страны происхождения, построен по принципу дифференцированного бронирования, когда основной массив брони располагается в лобовых частях башни и корпуса. Тогда как второстепенные проекции – борта, корма и крыша – защищены в разы слабее. Поэтому, собственно говоря, и тактика действий танковых экипажей строится с учётом этих обстоятельств.
Да, справедливо будет заметить, что в лоб сейчас толком и не стреляют, но стойкость к противотанковым средствам определяется именно в пределах курсовых углов маневрирования.
Второй к характеристикам и национальной принадлежности не относится: угрохать машины можно из-за неправильного их применения, включая планирование и осуществление боевых операций, а также взаимодействия с войсками.
Эффективность их боевой работы зависит от коллективного и плотного взаимодействия других подразделений: авиации, мотострелков, артиллерии, средств ПВО и радиоэлектронной борьбы, разведки и инженерных соединений. Тогда как попытки воспользоваться танками в качестве «дубины» в надежде на то, что они решат поставленную задачу без адекватного сопровождения и подготовки, заканчиваются печально.
В истории с теми самыми турецкими «Леопардами 2» как раз и то, и другое повлияло на конечный результат.
Да, картина там была впечатляющая: остовы горящих танков, оторванные башни и прочие «элементы» пейзажа – всё это быстро разлетелось по СМИ, которые чуть ли не растоптали авторитет немецкой машины. Но на деле авторитет танков уронили сами турки.
Первый их «Леопард 2», обстреливающий противника в городских условиях, был уничтожен обошедшими (без всяких проблем, к слову) с фланга бойцами из противотанкового ракетного комплекса. Второй – тоже с ПТРК в ходе непродуманного штурма госпиталя Аль-Баба, когда турки предприняли бессмысленную атаку в лоб на заранее укреплённые позиции. Следующие три единицы просто оказались брошены экипажами из-за отступившей пехоты, которая прикрывала их в тех же бесплодных атаках. Два «метнули» башни при обстреле из засады. Ещё два были уничтожены попаданием из миномёта и подрывом на фугасе соответственно.
Есть ли тут вина самих машин? Очевидно, что нет. О чём говорили и немцы, прямо указав на плохое планирование боевых действий и неудовлетворительную подготовку экипажей. Поэтому единственное, что тут можно подметить, это не самая высокая пожаробезопасность и недостаточная изоляция боеукладок от обитаемых отделений танка.
При этом ни один из танков не был уничтожен попаданием в лоб, чтобы можно было с уверенностью говорить, что их броня не держит даже старые боеприпасы, используемые повстанцами. Зато шум поднялся на весь мир: глядите, «Леопарды 2» горят даже от древних ракетных комплексов советского производства! Ну, если из засады по бортам/корме и с фланга обойти – можно роту «Абрамсов» с Т-90А перестрелять тем, чем в лоб не взять и пятидесятилетний танк.
На Украине «Леопарды 2» тоже то и дело получают повреждения, а некоторые навсегда выходят из строя, о чём свидетельствуют кадры, снятые как военкорами, так и операторами беспилотных летательных аппаратов разного назначения. Тут, пожалуй, от конкретики в цифрах по уничтоженным и подбитым танкам мы воздержимся, но их потери – это тоже из серии не всегда адекватного планирования, а также нехватки техники в различных подразделениях.
В первую очередь «Леопарды 2» столкнулись на Украине с тем, что в нормальных условиях общевойскового боя не является непреодолимой проблемой. Речь, конечно же, идёт о минных полях, заботливо рассаженных нашими войсками перед «контрнаступом».
Что такое «нормальные» условия? Это когда перед проделыванием проходов в минных заграждениях проводится соответствующая подготовка: разведка самих заграждений и позиций неприятеля, а также их (позиций) максимальное подавление с помощью всего, что стреляет далеко – авиацией, артиллерией и различными ракетными комплексами, если таковые потребуются. В общем, максимально опустошить порядки тех, кто мины охраняет.
Однако ВСУ на некоторых направлениях сразу перешли к проделыванию проходов и штурму в лоб. И это при тотальном недостатке специализированной техники для разминирования. Впрочем, западные партнёры даже не предоставили своим киевским протеже такую существенную мелочь, как минные тралы для «Леопардов» и других боевых машин. Поэтому итог оказался закономерен.
Где-то «Леопарды 2» и другая бронетехника получают повреждения и уничтожаются целыми бронегруппами, примером чего может служить инцидент около Малой Токмачки, где поломал на минах ходовую часть «Леопард 2А6» вместе с БМП «Брэдли» из-за потерявшей ход головной БМР-2. А где-то попадают под раздачу артиллерии и других огневых средств, как кучкуясь на открытых для обзора дорогах из-за ожидания инженерной техники, так и на заранее протраленных колеях, съезд с которых чреват детонацией мины под гусеницами.
Ещё одна беда «Леопардов», да и вообще всей боевой техники – это беспилотные летательные аппараты. Причём различного назначения: и разведывательных, выполняющих функции корректировщиков артиллерийского огня, и камикадзе с примотанными к «фюзеляжу» выстрелами от противотанковых гранатомётов.
Бесспорно, именно специальная военная операция на Украине стала первым конфликтом, в котором дроны начали применяться в таких циклопических масштабах. Но эффективные средства противодействия им в принципе имеются – это не та угроза, которой нет ответа. Вопрос лишь в достаточном наличии средств радиоэлектронной борьбы, а их в ВСУ не так уж и много, что вынуждает плотно использовать их на ограниченных участках фронта: где-то БПЛА даже с защищённым каналом связи пролететь не могут, а в иных местах FPV-дроны с «Алиэкспресса» (утрированно) летают чаще, чем птицы, что не может не радовать в плане наших побед.
Но в целом, когда в танк – не важно какой страны происхождения – врезается прожужжавшая откуда-то с неба летучая граната от РПГ или барражирующий боеприпас заводского исполнения, то вопрос не к танку. Он для противодействия таким угрозам не предназначен, от слова совсем, если попадание пришлось куда-то дальше, чем лобовая броня. Это то, что делает уязвимым вообще любую боевую машину данного класса: и «Леопард 2», и Т-90М, и даже Т-14 «Армата». То же самое касается артиллерийского огня, корректируемого с воздуха – БПЛА летает, а «арта» стреляет.
Здесь можно было бы вспомнить про нашу авиацию и поговорить о ней отдельно, но пока на её счёт какое-то более-менее определённое количество уничтоженных именно немецких танков отнести невозможно, хотя с другой техникой она расправляется на ура. Просто пока прецедентов маловато, а они, можно быть уверенным, ещё будут.
Но в целом ситуация понятна: у ВСУ, несмотря на большие поставки вооружения из стран НАТО, со средствами ПВО примерно такие же проблемы, как и с РЭБ. Где-то густо, а где-то пусто. При этом отсутствие должного количества зенитных комплексов, работающих дальше, чем ПЗРК, определяет разгул (в хорошем понимании слова) наших боевых вертолётов, то и дело отстреливающих украинскую бронетехнику разных классов – от танков до броневиков и бронированных тягачей.
Напрашивается тут такое, возможно, не совсем корректное, но более-менее ясное сравнение, когда мастера боевых искусств, чемпиона мира по всяким самбо и другим делам, расстреляли из пистолета или автомата. С одной стороны, хвалёный противник повержен, а с другой – при иных условиях ещё неизвестно, кто выйдет победителем.
Как раз это с «Леопардом» и произошло. Впрочем, если говорить про их применение в сирийской войне, то там они хотя бы столкнулись с классическим пехотным противотанковым оружием.
На Украине же уничтоженные или повреждённые немецкие машины выбывают из строя по причине как нехватки другой боевой техники, в числе которой авиация, ПВО, РЭБ и спец. средства для разминирования, так и из-за бездумного планирования локальных прорывов, заключающихся в атаке в лоб «втупую». Но если в целом, ещё ни один турецкий и украинский «Леопард 2» не выбыл из строя таким образом, чтобы можно было однозначно судить об их тотальной уязвимости и полной неспособности действовать в бою.
Что же в общем плане, то вывод тут таков.
«Леопард 2» – это не сверхъестественный противник, которого невозможно уничтожить. «Немцы» горят, и горят успешно – желательно, чтобы в большем масштабе, чем есть сейчас. И хорошо, что наши ребята, пользуясь вышеперечисленной уязвимостью противника, не дают им увидеть в прицел российские позиции, уничтожая ещё на подходах.
Но окончательно клеймить «Леопард 2» не стоит. Он, как и любой танк, может оказаться весьма грозным оружием в руках врага, у которого всё в порядке как с остальным вооружением и техникой, так и с умными головами в штабах. И судить о нём по турецким и украинским примерам – дело такое, не очень дальновидное.
Сначала был тот самый негативный сирийский опыт, когда турки попытались использовать свои «Леопарды» в одной из операций, получив в итоге несколько разорванных на части и сгоревших танков. А затем случилась специальная военная операция на Украине, где эти «кошки» воюют третью неделю и уже понесли потери, как уничтоженными, так и повреждёнными. В конце концов, один из «Лео» в приемлемой сохранности даже был захвачен Российскими войсками.
Повод для гордости здесь большой – западные танки не всесильны. И нам это только на руку, ведь чем больше «кошек» уничтожено, тем лучше. Но ситуация с ними не так проста, как может показаться. Всё-таки когда микроскопом гвозди забивают, то виноват в этом не микроскоп, а тот, кто им бездумно колотит.
Танк – дело тонкое
Пушка и пулемётное вооружение, способные поразить большинство целей на поле боя; высокие показатели подвижности и оперативной мобильности; бронирование, позволяющее выполнять поставленные задачи в условиях воздействия большого спектра огневых и иных средств, имеющихся у противника – те факторы, чётко позиционирующие танк как универсальную машину и стальной кулак, который надаёт тумаков всему (ну или почти всему), что окажется в поле зрения.
Но эту универсальность переоценивать нельзя ни при каких обстоятельствах – это, как правило, ведёт к тому, что танк превращается из грозного оружия в уязвимую и лакомую цель, а имена танкистов пополняют скорбный список безвозвратных потерь. И здесь есть два нюанса.
Первый заключается в том, что абсолютно любой серийный танк, не важно какой страны происхождения, построен по принципу дифференцированного бронирования, когда основной массив брони располагается в лобовых частях башни и корпуса. Тогда как второстепенные проекции – борта, корма и крыша – защищены в разы слабее. Поэтому, собственно говоря, и тактика действий танковых экипажей строится с учётом этих обстоятельств.
Да, справедливо будет заметить, что в лоб сейчас толком и не стреляют, но стойкость к противотанковым средствам определяется именно в пределах курсовых углов маневрирования.
Второй к характеристикам и национальной принадлежности не относится: угрохать машины можно из-за неправильного их применения, включая планирование и осуществление боевых операций, а также взаимодействия с войсками.
Эффективность их боевой работы зависит от коллективного и плотного взаимодействия других подразделений: авиации, мотострелков, артиллерии, средств ПВО и радиоэлектронной борьбы, разведки и инженерных соединений. Тогда как попытки воспользоваться танками в качестве «дубины» в надежде на то, что они решат поставленную задачу без адекватного сопровождения и подготовки, заканчиваются печально.
В истории с теми самыми турецкими «Леопардами 2» как раз и то, и другое повлияло на конечный результат.
Да, картина там была впечатляющая: остовы горящих танков, оторванные башни и прочие «элементы» пейзажа – всё это быстро разлетелось по СМИ, которые чуть ли не растоптали авторитет немецкой машины. Но на деле авторитет танков уронили сами турки.
Первый их «Леопард 2», обстреливающий противника в городских условиях, был уничтожен обошедшими (без всяких проблем, к слову) с фланга бойцами из противотанкового ракетного комплекса. Второй – тоже с ПТРК в ходе непродуманного штурма госпиталя Аль-Баба, когда турки предприняли бессмысленную атаку в лоб на заранее укреплённые позиции. Следующие три единицы просто оказались брошены экипажами из-за отступившей пехоты, которая прикрывала их в тех же бесплодных атаках. Два «метнули» башни при обстреле из засады. Ещё два были уничтожены попаданием из миномёта и подрывом на фугасе соответственно.
Есть ли тут вина самих машин? Очевидно, что нет. О чём говорили и немцы, прямо указав на плохое планирование боевых действий и неудовлетворительную подготовку экипажей. Поэтому единственное, что тут можно подметить, это не самая высокая пожаробезопасность и недостаточная изоляция боеукладок от обитаемых отделений танка.
При этом ни один из танков не был уничтожен попаданием в лоб, чтобы можно было с уверенностью говорить, что их броня не держит даже старые боеприпасы, используемые повстанцами. Зато шум поднялся на весь мир: глядите, «Леопарды 2» горят даже от древних ракетных комплексов советского производства! Ну, если из засады по бортам/корме и с фланга обойти – можно роту «Абрамсов» с Т-90А перестрелять тем, чем в лоб не взять и пятидесятилетний танк.
«Леопарды 2» на Украине
На Украине «Леопарды 2» тоже то и дело получают повреждения, а некоторые навсегда выходят из строя, о чём свидетельствуют кадры, снятые как военкорами, так и операторами беспилотных летательных аппаратов разного назначения. Тут, пожалуй, от конкретики в цифрах по уничтоженным и подбитым танкам мы воздержимся, но их потери – это тоже из серии не всегда адекватного планирования, а также нехватки техники в различных подразделениях.
В первую очередь «Леопарды 2» столкнулись на Украине с тем, что в нормальных условиях общевойскового боя не является непреодолимой проблемой. Речь, конечно же, идёт о минных полях, заботливо рассаженных нашими войсками перед «контрнаступом».
Что такое «нормальные» условия? Это когда перед проделыванием проходов в минных заграждениях проводится соответствующая подготовка: разведка самих заграждений и позиций неприятеля, а также их (позиций) максимальное подавление с помощью всего, что стреляет далеко – авиацией, артиллерией и различными ракетными комплексами, если таковые потребуются. В общем, максимально опустошить порядки тех, кто мины охраняет.
Однако ВСУ на некоторых направлениях сразу перешли к проделыванию проходов и штурму в лоб. И это при тотальном недостатке специализированной техники для разминирования. Впрочем, западные партнёры даже не предоставили своим киевским протеже такую существенную мелочь, как минные тралы для «Леопардов» и других боевых машин. Поэтому итог оказался закономерен.
Где-то «Леопарды 2» и другая бронетехника получают повреждения и уничтожаются целыми бронегруппами, примером чего может служить инцидент около Малой Токмачки, где поломал на минах ходовую часть «Леопард 2А6» вместе с БМП «Брэдли» из-за потерявшей ход головной БМР-2. А где-то попадают под раздачу артиллерии и других огневых средств, как кучкуясь на открытых для обзора дорогах из-за ожидания инженерной техники, так и на заранее протраленных колеях, съезд с которых чреват детонацией мины под гусеницами.
Ещё одна беда «Леопардов», да и вообще всей боевой техники – это беспилотные летательные аппараты. Причём различного назначения: и разведывательных, выполняющих функции корректировщиков артиллерийского огня, и камикадзе с примотанными к «фюзеляжу» выстрелами от противотанковых гранатомётов.
Бесспорно, именно специальная военная операция на Украине стала первым конфликтом, в котором дроны начали применяться в таких циклопических масштабах. Но эффективные средства противодействия им в принципе имеются – это не та угроза, которой нет ответа. Вопрос лишь в достаточном наличии средств радиоэлектронной борьбы, а их в ВСУ не так уж и много, что вынуждает плотно использовать их на ограниченных участках фронта: где-то БПЛА даже с защищённым каналом связи пролететь не могут, а в иных местах FPV-дроны с «Алиэкспресса» (утрированно) летают чаще, чем птицы, что не может не радовать в плане наших побед.
Но в целом, когда в танк – не важно какой страны происхождения – врезается прожужжавшая откуда-то с неба летучая граната от РПГ или барражирующий боеприпас заводского исполнения, то вопрос не к танку. Он для противодействия таким угрозам не предназначен, от слова совсем, если попадание пришлось куда-то дальше, чем лобовая броня. Это то, что делает уязвимым вообще любую боевую машину данного класса: и «Леопард 2», и Т-90М, и даже Т-14 «Армата». То же самое касается артиллерийского огня, корректируемого с воздуха – БПЛА летает, а «арта» стреляет.
Здесь можно было бы вспомнить про нашу авиацию и поговорить о ней отдельно, но пока на её счёт какое-то более-менее определённое количество уничтоженных именно немецких танков отнести невозможно, хотя с другой техникой она расправляется на ура. Просто пока прецедентов маловато, а они, можно быть уверенным, ещё будут.
Но в целом ситуация понятна: у ВСУ, несмотря на большие поставки вооружения из стран НАТО, со средствами ПВО примерно такие же проблемы, как и с РЭБ. Где-то густо, а где-то пусто. При этом отсутствие должного количества зенитных комплексов, работающих дальше, чем ПЗРК, определяет разгул (в хорошем понимании слова) наших боевых вертолётов, то и дело отстреливающих украинскую бронетехнику разных классов – от танков до броневиков и бронированных тягачей.
Итоги
Напрашивается тут такое, возможно, не совсем корректное, но более-менее ясное сравнение, когда мастера боевых искусств, чемпиона мира по всяким самбо и другим делам, расстреляли из пистолета или автомата. С одной стороны, хвалёный противник повержен, а с другой – при иных условиях ещё неизвестно, кто выйдет победителем.
Как раз это с «Леопардом» и произошло. Впрочем, если говорить про их применение в сирийской войне, то там они хотя бы столкнулись с классическим пехотным противотанковым оружием.
На Украине же уничтоженные или повреждённые немецкие машины выбывают из строя по причине как нехватки другой боевой техники, в числе которой авиация, ПВО, РЭБ и спец. средства для разминирования, так и из-за бездумного планирования локальных прорывов, заключающихся в атаке в лоб «втупую». Но если в целом, ещё ни один турецкий и украинский «Леопард 2» не выбыл из строя таким образом, чтобы можно было однозначно судить об их тотальной уязвимости и полной неспособности действовать в бою.
Что же в общем плане, то вывод тут таков.
«Леопард 2» – это не сверхъестественный противник, которого невозможно уничтожить. «Немцы» горят, и горят успешно – желательно, чтобы в большем масштабе, чем есть сейчас. И хорошо, что наши ребята, пользуясь вышеперечисленной уязвимостью противника, не дают им увидеть в прицел российские позиции, уничтожая ещё на подходах.
Но окончательно клеймить «Леопард 2» не стоит. Он, как и любой танк, может оказаться весьма грозным оружием в руках врага, у которого всё в порядке как с остальным вооружением и техникой, так и с умными головами в штабах. И судить о нём по турецким и украинским примерам – дело такое, не очень дальновидное.
- Автор:
- Эдуард Перов
- Использованы фотографии:
- dzen.ru / Телеграм-каналы: bobrmorf, voin_dv и ok_spn
Свежие комментарии