Балтийская Цусима советского флота

Наиболее трагичным оказался следующий день – 29 августа 1941 года, когда люфтваффе устроили форменную охоту за советскими судами. Немцы уничтожали наши суда, в основном слабо вооруженные транспорты, что привело к огромным потерям среди личного состава флота и армии, гражданских лиц.

Переход 29 августа

С рассветом 29 августа 1941 года корабли и суда Балтфлота продолжили движение.

Потери были тяжелыми (Как Балтфлот прорывался в Кронштадт). В отряде главных сил целыми оставались только крейсер «Киров» и эсминец «Сметливый», в отряде прикрытия – лидер «Ленинград». Эсминцы «Суровый» и «Свирепый» (силы охранения первого конвоя) сопровождали поврежденные эсминцы «Славный» и «Гордый».

До выхода из минного поля (около 9 час. 40 мин.) погибло ещё несколько судов. После выхода из минного заграждения оставшиеся крупные боевые корабли с максимально возможной скоростью ушли в сторону Кронштадта.

Интересно, что несколько капитанов, не желая губить суда на мощном минном поле, уже вечером повели свои суда не по центральному маршруту, а южным фарватером, у эстонских берегов. Там мин не было. На следующий день они благополучно пришли в Кронштадт.



Но самое страшное было ещё впереди.

Утром немецкая авиационная разведка обнаружила конвой. Примерно с 7 часов начались постоянные авианалёты. Пользуясь почти полным отсутствием нашей авиации и близостью аэродромов (около 100 км), немецкие самолеты атаковали тихоходные и плохо вооруженные конвои. Крупные цели (транспорты) могли оказать минимальное сопротивление. Если боевые корабли имели зенитное вооружение, то многие транспорты могли встретить вражеские самолеты только огнем из лёгкого стрелкового вооружения. Поэтому вражеские самолеты практически спокойно бомбили большие суда и расстреливали из пулеметов мелкие.

Наши самолеты появилась во второй половине дня, действовали плохо, малыми силами, не в зоне действия люфтваффе, и прикрывали в основном боевое ядро Балтфлота. Как иронизировали участники перехода:



Это был настоящий ад.

Получая сильные повреждения от бомб, суда один за другим уходили под воду. Гитлеровцы потопили транспорты «Аусма» (около 1200 чел.), «Тобол», «Калпакс» (на судне после более чем 40 атак авиации погибло более 1100 человек, в том числе 700 раненых), «Алев», «Атис Кронвалдс», «Вторая пятилетка», «Вормси» и ряд других судов.

Также были сильно повреждены и выбросились на острова Финского залива транспорты «Иван Папанин», «Лейк Люцерне», плавмастерская «Серп и Молот» (на судне находилось новое оборудование и большое количество корабельных запчастей) и другие суда. Ещё несколько транспортов («Скрунда», «Ярвамаа», «Шауляй») и судов были подбиты, их немцы добили на следующий день. Кроме того, несколько кораблей и судов были повреждены, но самостоятельно или на буксировке добрались до Кронштадта.

Удачливее всех в этот страшный день оказались малые корабли и суда, различные катера. Они были маленькими (немецкие самолеты избирали их целями редко), быстрыми и маневренными. Это послужило хорошей защитой от мин и авиационных бомб. Так, из трех с половиной десятков транспортов уцелели лишь три. «Кумари» и «Эверанна» дошли до Кронштадта сами. Позднее притащили обгоревший и разрушенный «Казахстан».

В этот день на горящих и тонущих кораблях и судах погибло больше всего людей.

Вместе с тем героическими усилиями экипажей и бойцов Красной Армии, которые самоотверженно спасали людей с гибнущих транспортных кораблей, были спасены тысячи людей, обреченных на гибель. Несколько тысяч человек сошли на остров Гогланд с подошедших к нему горящих и повреждённых судов. Для спасения людей были отправлены корабли из Кронштадта на островов Гогланд и Лавенсаари, которые также спасли немало жизней.

Прибытие в Кронштадт. Потери

После 17 часов корабли стали прибывать в Кронштадт. До конца дня прибыло 24 корабля и судна. Ещё 16 судов прибыли на базу острова Гогланд.

30 августа в Кронштадт пришло свыше 100 кораблей и судов. Немецкая авиация продолжала свои атаки, бомбила острова Гогланд и Лавенсаари и добила стоявшие там повреждённые транспортные суда (6 транспортов).

В этот же день началась эвакуация людей с острова Гогланд. В этой операции, она продолжалась до 7 сентября, использовали более 80 кораблей и судов, вывезли более 11 тыс. человек. Потерь среди кораблей не было.

Вопрос о количестве людей и кораблей остаётся спорным.

В советской историографии приводили цифры от 20 до 27 тыс. вывезенных из Таллина и от 5 до 12 тыс. погибших. По исследованию Р. А. Зубкова «Таллинский прорыв Краснознаменного Балтийского флота (август-сентябрь 1941 года). События, оценки, уроки» (2012), из Таллина вышли 41 992 человека (включая экипажи, войска, гражданских лиц), доставлено в итоге в Кронштадт – 26 881 человек, погибло – 15 111 человек.

Потери кораблей и судов – от 50 до 63. Балтийский флот потерял 19 кораблей, включая 5 эсминцев («Скорый», «Артём», «Володарский», «Калинин», «Яков Свердлов»), 2 подлодки («С-5», «Щ-301»), 3 сторожевика, 2 тральщика и т.д. Также многие корабли получили повреждения.

Потери немецкой авиации, по разным данным, от 3 до 10 машин. То есть немцы истребляли наши суда почти безнаказанно.

Итоги и оценки катастрофы

Балтийский флот смог прорваться в Кронштадт и тем самым укрепил оборону Ленинграда. Было спасено боевое ядро флота. Из Таллина вывезли тысячи красноармейцев (полноценную пехотную дивизию) и тысячи краснофлотцев, которые встали на защиту Ленинграда. Мощная артиллерия крейсера «Киров», как и другая корабельная и зенитная артиллерия Балтфлота, сыграли свою роль в обороне Северной столицы СССР.

Однако из-за ошибок верховного и флотского командования потери были очень тяжелыми.

Эвакуацию нужно было начать значительно раньше, в первую очередь гражданских, тыловых учреждений и подразделений, они только мешались в Таллине. Разработку операции провели в спешке, «на коленке», что привело к плохой организации, суматохе, тысячам брошенных красноармейцев, большому количеству техники и оружия в Таллине.

При нормальной организации переход на такое сравнительно небольшое расстояние не выглядел запредельной задачей. Примерно на половине пути в Финском заливе находились занятые советскими войсками острова – Гогланд, Большой и Малый Тютерсы, Лавенсаари. Добравшись до них, можно было считать основную задачу выполненной, эти места уже контролировались нашими силами. Так, до Таллинского перехода была произведена частичная эвакуация гражданских, раненых и оборудования, она проходила успешно, без огромных потерь.

Разведка минной обстановки была провалена, отсюда неверные решения командования (выбор маршрута, когда пошли по самому опасному фарватеру, организация конвоя и пр.). Командование флота на переходе фактически утратило руководство, командиры отрядов и конвоев действовали самостоятельно.

Авиационное прикрытие конвоя не обеспечили: использовали только часть сил, вылетов было недостаточно, прикрывали боевое ядро флота, посадочные площадки на островах, чтобы увеличить дальность боевых вылетов, заранее не организовали. Транспорты подготовили плохо или вообще не обустроили к эвакуации, в частности, зенитное вооружение было слабым либо отсутствовало.


Флот имел около 50 тральщиков, что было достаточно при их разумном использовании. Но уже во время перехода выяснилось, что многие тральщики не имеют тралов. У других всего 1–2 комплекта, и после первых обнаруженных и зацепленных мин они также остались без тралов.

А на складах Таллина бросили или уничтожили большое количество тралов. Кроме того, тральные вехи (необходимые для обозначения протраленного, безопасного фарватера) вывезли на восток до эвакуации из Таллина.

Распределение тральщиков также вызывает вопросы.

Так, арьергарду тральщики не выделили, он шёл по минному полю и вскоре погиб почти целиком. Из пяти крупных кораблей погибли четыре – эсминцы «Калинин», «Володарский», «Артём», сторожевики «Снег» и «Циклон».

В итоге немцы, которые имели в этом районе морские и воздушные силы (в основном воздушные) гораздо меньшие, чем у нас, смогли организовать форменной погром нашего флота. Немцы использовали наличные силы эффективно, а наше командование – неудовлетворительно.

Участники Таллинского перехода сравнивали трагедию на Балтике с Цусимской катастрофой 1905 года. Вину за гибель тысяч людей и десяткой кораблей и судов возлагали на командование Балтийского флота.

Неудивительно, что в советское время эта грандиозная катастрофа считалась постыдным поражением начального периода Великой Отечественной войны. Поэтому в советской историографии таллинской эпопее уделяли крайне мало внимания. Даже в фундаментальных военных исследованиях Таллинскому переходу посвящали обычно несколько строк (в лучшем случае – пару абзацев) в общем контексте с героической обороной Ленинграда. Основной упор в описании этого перехода делался на самоотверженности и доблести моряков.

После развала СССР, когда советский период истории пытались опошлить и очернить, возобладала негативная оценка Таллинского перехода. Огульной критике тогда подвергались: командиры разных уровней и кораблей, командование Балтийского флота, Северо-Западного фронта и Ставка во главе со Сталиным. А на фоне этой катастрофы в этот период подтверждался вывод о «преступности» сталинского режима и его ненависти к людям.